Мир словно раскололся и собрался по кривым осколкам вновь, когда её спутник на мгновение пришёл в себя, подняв голову. Словно по велению богов, звёзды стали падать с небес, и он возвёл к ним взор, отчего алые волосы, блестевшие от солёной влаги, прилипли к его шее, лишь подчеркнув белизну кожи.
– Звёзды падают… Это знамение. Грядут тёмные времена, – прошептал он, заворожённо глядя на падающие огни. Прежде чем вновь забыться в своей болезни.
А Айвен всё так же держала его за ворот мантии, не позволяя упасть, и всё так же шлюпку метало по волнам под оглушающий грохот пушек, пока брошенные Самаэлем тревожные слова эхом повторялись в голове дэвы. Словно не просто пророча тёмное будущее, а обещая его. Див же прижимал к себе сумку с вином. И даже если бы Самаэля всё же выкинуло за борт, Айвен была уверена, он не расстался бы со своей поклажей, выбрав участь пойти вместе с ней на самое дно.
IV
Ещё больше крови для Святой…
В древние времена споры решались просто: даэвы проводили поединок «Правосудие Фародея». Кто победил, тот и прав.
Ныне этот обычай дошёл до нас в виде сражения «Правосудие Богов». Но теперь это скорее игра для молодых даэвов, правила которой менее жестоки и не требуют схватки насмерть.
Когда я пошла за Люцием к храму с плотно затворёнными дверьми, небо рассёк сноп фиолетовых искр, рассыпавшийся на фоне звёзд, – облака уже почти рассеялись, обнажив небесную твердь.
Печать тревоги ещё несколько раз вспыхнула в воздухе, неся весть о грозящей опасности.
Я сжала рукоять Туманного. Сила меча поприветствовала меня сначала холодом, а после теплом.
– Это светлые, – прошептала я, вдруг ясно ощутив их силу. Слишком много могущественных воинов в одном месте, чтобы это не коснулось моего дара.
– Как всегда… – сказал Люций.
Бросив тяжёлый взор на двери храма, я вздохнула: пока они нам недосягаемы.
Меч отозвался на мои чувства. Вновь вторил силой, которая, казалось, гудела на кончиках пальцев.
– Что как всегда? – спросила, нахмурившись и глянув на Морана.
– Как всегда невовремя, – склонил он голову, его губы растянулись в полуулыбке.
Я фыркнула. В отличие от Люция улыбаться мне совершенно не хотелось.
В повисшей тишине слышалось, как с шорохом в ночи к нам приближались даэвы. Я сосчитала фигуры вдалеке. Целая дюжина – слишком много для обычного отряда, но мало для того, чтобы победить Проклятого Чёрного Змея. В отблеске горящих костров сверкнули золотые маски – элитные воины, служащие самому главе ордена Сорель.
– Поздравляю, по нашу душу пришли Золотые маски, – продолжил Люций.
– Тебе не привыкать. Но для меня происходящее в новинку, – отозвалась, понимая, что нервничаю. И эти эмоции до сих были непривычны – обычно я не переживаю так сильно. Раньше не переживала.
– Привыкнешь, Сара.
Я бросила на него косой взгляд. Моё имя, звучащее из его нахальных уст, вызывало у меня слишком много чувств. Прямо как в старые времена, когда наша дружба должна была оставаться в тайне.
– Как они прошли мимо Сильфы? – прошептала я, поворачиваясь к Люцию.
– Я попросил пропустить гостей, если их ряды будут малочисленны.
– Почему? – Я нахмурилась.
– Если их мало, значит, они преследуют ту же цель, что и король Исонии… – Теневой див шагнул ближе ко мне. Отсветы факелов храма плясали на его лице. – Они желают поговорить.
Узнав ответ, я кивнула, устремив свой взгляд в конец улицы: вдалеке уже виднелись силуэты светлых одежд. Предположение Морана звучало логично. В действиях светлых был смысл.
Я обнажила Туманный. Серая сталь сверкнула, будто приветствуя, и вновь утратила яркость, присущую светлым клинкам.
Бледные пальцы вдруг коснулись моего предплечья, скользя от локтя к запястью руки, сжимающей меч. Я затаила дыхание, следя за движением, – Моран стоял прямо за моей спиной.
Его изящные руки контрастировали с чёрной тканью рукавов.
– Ныне в твоём мече заключена великая сила. – Голос Люция звучал глубоко, а его ладонь легла поверх моих пальцев, мягко надавливая и сжимая. Я ощущала каждую клеточку своей руки и так же остро чувствовала спиной его грудь.
Будь на месте Люция любой другой – даже без обмена телами я бы узнала его мысли и цели, что им движут. С Мораном могла только догадываться. Но это было благом. Я бы не создавала в прошлом ограничитель, если бы желала знать всё, что творилось в его тёмном непредсказуемом сознании.