Где-то в стороне и сверху послышался громогласный кашель, исторгаемый явно нечеловеческой глоткой, и я скупо улыбнулся, постепенно замедлившись и когда пламя развеялось, открыв взгляду обугленную землю вокруг, мягко опустился на ноги. Последовавший звук удара и новое сотрясение, куда более значительное, заставило развернуться — это рухнул крылатый гигант, выбив вокруг себя облако пыли. Очевидно, сюрприз достиг своего назначения, прервав атаку. Вот только, вернувший видимость взмах крыльями согнал довольную улыбку с моих губ — враг уже поднялся на лапы и особо пострадавшим не выглядел. Длинная шея извернулась, и рептилия встретилась со мной взглядом, несмотря на отсутствие человеческой мимики на морде, отлично передав обещание мучительной смерти.
Понимая, что с приветствием закончено, я стиснул зубы и активировал последнее припасённое заклинание в посохе, щедро вливая в артефакт силу — из сапфира вверх ударила ослепительная молния, практически мгновенно трансформировавшаяся в огромную птицу из той же стихии, и рванула прямо на врага. Я же принялся напитывать новое плетение из подвешенных в ауре, выпуская молот Ворта следом. Дракон тоже не стоял на месте и одновременно изрыгнул из пасти с десяток шаровых молний, устремившихся ко мне ломанными траекториями. Одна пересеклась с птицей и оказалась поглощена, но вот остальные очень быстро оказались рядом и вынудили использовать блик, чтобы переместиться в сторону на полёт стрелы и оставить после себя иллюзию, идеально похожую на оригинал, вот только вопреки ожиданиям, все сгустки развернулись и не достав до приманки считанные шаги, опять устремились ко мне, вынуждая повторно сменить местоположение.
Прыжки не мешали заметить краем глаза как проявившийся кроваво-красный молот под стать размерам врагу, обрушился на морду и отколол один из рогов, заставив припасть к земле, но следующий удар оказался принят на выставленную вверх переднюю лапу и затем крыло, не причинив особого урона, может быть, кроме нескольких содранных со шкуры чешуек и синяков. А вот конструкт из молнии с пронзительным скрежетом впечатался в проявившийся магический щит и продолжил в него биться, хотя бы перетягивая внимание на себя. Просто так от этого создания не получится отмахнуться даже полубогу, до статуса которого красный всё же не дотягивал.
Исчезая и появляясь на другом месте в третий раз, чтобы уйти от атаки, только в этот момент заметил на внешнем слое защиты едва заметную в магическом зрении руну. Неожиданно! Весьма изящная работа, которой не ожидаешь от воплощения магической мощи. Тут же от неё избавившись, я удовлетворённо отметил как потеряв цель, неотступно преследовавшие шаровые молнии разлетелись в разные стороны и начал готовить следующий серьёзный удар, походя отправив пару молотов духа. Если эта рептилия думает, что ничего подобного в моём арсенале не имеется, то самое время продемонстрировать обратное!
звездопад не был подготовлен заранее, но в своё время являлся моим любимым заклинанием в масштабных битвах, применять которое прекратил исключительно в силу возраста — слишком большая нагрузка — и отсутствия достойных целей. Трудно выбрать более достойную по сравнению с древним драконом, а с первым придётся просто смириться, и пока древний дракон оказался занят, я лихорадочно занимался плетением, освободив вторую руку от посоха и не обращая внимание на ставший немного припекать кожу амулет. Выполняя замысловатые узоры и не обладая прежней гибкостью, суставы пальцев скрипели и хрустели, заставляя меня морщиться от уколов боли, но продолжать щедрым потоком вливать ману, почти не обращая внимание на гневный рёв и вздрагивавшую землю. Воздух вокруг дрожал и искажался словно в центре пустыни, вздымая тучи пыли и почти скрывая из вида окружавшую местность.
Спустя целую минуту, когда подготовка завершилась и плетение начало действовать, зажигая в небе над нами десятки ярких звёздочек, устремившихся вниз, я устало опустил руки и просто не успел среагировать, когда мертвая земля под ногами внезапно трансформировалась в жерло вулкана! Лопнули еще две защиты, но остальные спасли от жара и позволили оставаться целым посреди начавшегося извержения. Вновь взмыв в воздух и оказавшись отброшенным с весьма неприятным сопровождением в виде тучи брызг раскаленного камня, скорректировал своё движение чтобы уйти в сторону от основной массы и успел бросить взгляд в ту сторону, где ощущался дракон. Дракон, избавившийся от птицы и как раз заканчивавший что-то делать.
Посмотрев вверх на стремительно искорки, я недовольно поморщился — первая из них не успеет его прервать — и опустился на безопасном отдалении от падавшей вниз лавы, использовав драгоценные мгновения для простого отдыха. Руки мелко дрожали от напряжения, а сам чуть не валился с ног от накатившей усталости и пришлось даже использовать паривший рядом посох в качестве опоры. Быстро достав флягу с зельем, я снял пробку и сделал несколько быстрых, глубоких глотков, после чего убрал ее обратно. Как раз вовремя, чтобы заметить, как рядом с проклятой рептилией открываются два больших портала и из них тут же начинают вырываться дракониды, устремляясь в строну отряда и мою. Кто бы сомневался, что древний красный дракон тоже имеет множество прислужников, готовых исполнить роль мясных щитов.
Первый сгусток ослепительного света от далеких светил рухнул прямо на голову врага и только неимоверно быстрое движение огромной рептилии позволило избежать контакта, вот только ничего на этом не закончилось — вместо того, чтобы влететь в землю, сгусток в последний миг изменил траекторию и слепящим росчерком попал прямо в чешуйчатую грудь, создав ослепительную вспышку. Последовав за этим рёв боли оглушил меня, даже несмотря на имевшуюся защиту против звуковых волн, несших в себе магию, заставив в ушах звенеть и сорвав создание нового плетения.
Спустя несколько секунд придя в себя и усилием воли отстранившись от посылаемых бренной плотью сигналов боли — по шее с правой стороны, больше обращенной к врагу, начали сочиться капельки крови — я обнаружил, что несмотря на большую площадную атаку, дракониды оправились быстрее и стремительно приближались, намереваясь принять участие в битве своего мастера. Пытаться биться ещё и против них я не собирался, тут же взмыв в воздух на недосягаемую высоту.
Смена положения позволила мне наблюдать, как падавшие вниз сгустки бомбардировали проклятого дракона один за другим, все уменьшая промежутки между столкновениями и превращаясь в натуральный ручей света. Они двигались слишком быстро, а враг находился на земле и из-за своего размера не обладал достаточной мобильностью, как раз имевшейся в воздухе, чтобы попробовать увернуться. Весьма забавно, что одно из главных преимуществ в битве превратилось в значимый недостаток, а нацеливание звездопада на уникальную ману врага исключало промахи. Пока дракон оказался занят, я не забывать подготавливать новый удар, практически уверенный, что и этого не хватит, чтобы поставить уверенную точку в битве, несмотря на достигнутый успех.
Может быть с молодой рептилией такое и сработает, но не древней тварью, пока не показавшей все свои возможности. Наученный большим горьким опытом, я отказывался верить в собственный успех. Скорее, он утратил часть боевых навыков против действительно опасных магов — эльфийские войны выбили лучших, а текущее поколение мало что сможет противопоставить подобному гиганту — и просто проворонил момент, когда я зашёл с козырной карты раньше ожидаемого.
О, дракон защищался: возводя различные щиты один за другим, не выдерживавшие больше двух-трех попаданий; закрывался огромными крыльями, быстро получившими множество обожженных дыр в коже перепонок; пытался выпускать огненное дыхание в ответной атаке вверх, чтобы хоть на мгновение замедлить сияющий поток и еще больше лишаясь рогов и даже части чешуи на морде, но ничего из этого не помогало надолго, пока вокруг дракона не возникла переливавшаяся всеми цветами радуги сфера, только подтверждая ожидания. Она смогла выгадать гиганту короткий отрезок времени, выдержав попадания и последующие взрывы, пока я не выдавил из себя дыхание света, чувствуя, как начинаю выдыхаться физически, а глубоко в груди поселилось ощущение жжения, перекрывавшееся лишь раскаленным амулетом, что продолжал на самом пределе прочности фильтровать ману, поглощавшуюся мной из окружающего пространства. Буду очень удивлен, если на месте его прикосновения к коже не образуется солидный ожёг.