Кай уже какое-то время сидел рядом с Амалией, как заметил шевеление со стороны ее брата. Тот разлепил глаза и, немного шатаясь, поднялся на ноги. Сибил спала на небольшой кровати за стеклом. Стефан перевел взгляд с нее на сестру, но он опешил. Пару раз проморгавшись, вампир видел тоже самое. Кай, который сидел около девушки, помахал ему рукой. Тот же самый костюм, но черт возьми, живой. Живой Малакай Паркер.
— Ты… Я лично похоронил тебя!
— Я лишь часть души, — еретик пожал плечами, — иногда могу делать так, чтобы меня видели и слышали.
— Видимо, я слишком сильно головой ударился, — Сальваторе протер глаза.
— А малышка Ами по-другому отреагировала. Хотя, я спас ее тогда, так что…
— Малышка Ами? — вампир удивленно посмотрел на Паркера. За такое он сам бы убил его. — Стоп, в смысле спас?
Кай улыбнулся, вспомнив то, как издевался над Люсьеном. Он был бы рад продолжить, вот только жаль, что Клаус его убил. Стефан сел рядом с еретиком, немного опасаясь его. Кая это только рассмешило.
— Все эти годы я защищал Ами от того, чтобы она отключила человечность, от Люсьена и Марселя. Не давал ее в обиду Давине, даже Колу досталось. Был кем-то вроде личного ангела хранителя.
— Ты точно Кай Паркер?
— Эта часть души больше от Люка, — пояснил Паркер.
— Ты любишь мою сестру? — неожиданно спросил Стефан.
— Любить? Как это?
Кай взглянул на Сальваторе. Он серьезно не знает, что значит любить кого-то, кроме себя. Ведь этого чувства парень не знал. Малакай не был любим в своей семье. Его все считали черной овцой, дефектным близнецом, который никому не нужен. Он провел в изоляции от семьи 18 лет. В одиночестве. И понятия “любовь” совершенно ему не давалось. Да, Амалия дважды признавалась ему, но как Каю самому это понять?
— Ладно, как ты относишься к ней?
— Первое время очень сильно хотелось ее убить, но после слияния что-то изменилось. Мне нравилось, что Амалия слушала меня, нравились ее касания. Если шутки Деймона я терпеть не могу, то с ней все наоборот. А когда мне пришлось познакомиться с вашей мамой, то я представился ее парнем, только вот потом сказал, что мне плевать на Амалию. Честно, я испугался. После смерти мне было больно видеть ее слезы. В Новом Орлеане мне совершенно не нравилось, что она с Колом. Черт возьми, в ее день рождения, я воткнул несколько раз нож в его спину и убил Давину. Мне было больно видеть Амалию с ним, понимать, что она меня даже не слышит и не видит. Как это называется?
— Переживания, ревность, любовь, — перечислил Стефан, наблюдая за тем, как еретик влюбленным взглядом смотрит на девушку.
— Серьезно?
Стефан кивнул. Малакай тяжело вздохнул, переведя взгляд на него. Парень сам себя не узнавал. Хотя, он же сам говорил, что сейчас это часть души с Люком. Так что, возможно, это он говорит такие слова. Сам Кай в жизни бы такого не сказал. Зачем социопату вообще любовь? Ему она не нужна. Легче любить себя, и никто не ранит тебя. Ведь он сам говорил, что чувства — это так болезненно, когда наблюдал за тем, как Деймон вскрывал гроб матери. Но ведь они у него есть. Только совершенно не понимает, что и как делать.
— Что ты делаешь? — поинтересовался Кай, когда вампир поднял на руки сестру.
— Иду домой. А потом к Рику, чтобы предупредить его о Селин.
— Зачем вообще девочкам няня, если есть их прекрасный дядя? — Малакай показал на себя.
— Во-первых, ты мертв, — произнес Стефан, когда еретик держал дверь, чтобы помочь ему, — во-вторых, даже не думай к ним приближаться.
— Ауч, ты делаешь мне больно, говоря, чтобы я не приближался к своим же племянницам.
— А то, что ты мертв, тебя вообще не смущает?
— Да нет, вроде, — немного подумав, ответил Кай.
Стефан покачал головой и закатил глаза. Найдя у входа машину Амалии, вампир аккуратно положил ее на заднее сиденье. Стоило ему сесть за руль, как рядом с ним оказался Паркер. Вот буквально из воздуха. От этого парень вздрогнул. На лице Малакая появилась его фирменная улыбка. Сальваторе решил пропустить это и, пристегнувшись, завел машину. Если честно, то Кай даже соскучился по видам Мистик-Фоллс. А особенно по этому огромному дома семьи Сальваторе. Все те разы, которые он в нем был, всегда терялся.
— Стефан, — еретик произнес его имя, поставив ударение на второй слог, — если я воскресну…
— Это ее выбор, — Сальваторе глянул на Паркера, понимая то, о чем он хочет поговорить, — я не знаю, кого она выберет. Но я буду в любом случае счастлив за нее.
— Зато Деймон будет против, — Кай хмыкнул, смотря на Амалию через зеркало заднего вида.
Всю оставшуюся дорогу парни молчали. Они оба поглядывали за девушкой и прислушивались к ее сердцебиению. Когда оставалось совсем немного до дома, с заднего сидения послышались кряхтение и болезненные стоны. Амалия открыла глаза и увидела брата, который следил за дорогой. Стефан обернулся к ней, когда остановил машину рядом с домом.
— Добро пожаловать домой, — Сальваторе улыбнулся, — я тут немного кое-что изменил для Лиззи и Джози, но твою комнату не трогал.
Девушка кивнула. Она вышла из машины, держась за руку брата, и остановилась рядом с дверью. Каждый раз ей страшно заходить домой после долгого отсутствия. Стефан подошел к ней и, обняв за плечи, повел сестру домой. Без нее тут было не так уютно. Сальваторе немного удивился, когда услышал это от Деймона. Когда вампир проходил мимо комнаты Амалии, он не чувствовал запаха краски, который там был всегда. Стефан убрался там после всего случившегося. Деймон ему помогал.
— Голодная? — заботливо спросил парень.
— Есть немного, — ответила девушка, осматриваясь в гостиной.
— Кровь или… — Стефан посмотрел на сестру, — Понял. И то, и то.
Сальваторе пошли на кухню. Амалия скучала по дому. Очень сильно. Может они с Хейли и Хоуп на какое-то время поселятся в Мистик-Фоллс? Город достаточно далеко от Нового Орлеана, а Марсель их искать здесь не будет. И тут есть те, кто могут помочь им. Амалия решила оставить эти размышления на потом. Она запрыгнула на кухонный гарнитур и, мотая ногами, наблюдала за братом, изредка смотря в окно за ее спиной. Такой момент был последний раз 1 мая 1994 года. Только вместе с ними был еще Деймон, который был недоволен диетой из животной крови.
— Тоже вспомнила 94 год? — спросил Стефан, поворачиваясь к сестре.
— Ага, — Сальваторе улыбнулась. — Я тогда приехала домой после месячного пребывания в Портленде у друга и его жены.
— Ты не рассказывала, что была там.
— Нет, но говорила, что там жили Джон и Кира, — Амалия пожала плечами.
— Точно, — Стефан ударил себя по лбу. — А ты там Кая не встречала? Он ведь из Портленда.
— Я бы запомнила, — парень посмотрел на нее, удивленно подняв бровь. За это он получил легкий, даже шуточный, удар в плечо, — по крайней мере, его глаза уж точно мне запомнились бы.
Кай, слушая их разговор, вспоминал апрель 94 года, пытаясь найти в памяти возможные встречи с Амалией. Но пересечений, по крайней мере явных, он не вспомнил. Но зато смог отыскать в своей памяти момент, когда шел домой, обгонял семью из трех человек: мужа с женой и дочкой. Ну, тогда ему так казалось. Но вот только той девушкой была Амалия. Этому воспоминанию Кай улыбнулся. Значит их первая встреча была совершенно не в баре, а в Портленде 22 года назад.