- Боишься? – Демон соткался из воздуха и остановился в двух шагах от гостьи. Протяни руку – сможешь прикоснуться к нему… - Я обещал: твои годы с этим ничтожеством останутся твоими. Открой дверь. Любую. Я верну тебя обратно. Если захочешь.
Глубоко вдохнув, Вера повиновалась: первая попавшаяся дверь открылась на удивление легко. Полутемный зал, заполненный зеркалами. Что отображается в них?
- Входи, - усмешка в голосе демона, - полюбуйся на свой выбор.
Сердце колотилось о ребра, как сумасшедшее, Вера заставила себя сделать шаг… и закружилась в водовороте бесчисленных картин:
дети, много детей; они обступили обнаженную фигуру, висевшую на столбе, и с интересом изучали анатомию жертвы – казалось, еще немного, и они всей толпой набросятся на «игрушку», чтобы разорвать ее на мельчайшие части;
маленькая худенькая девочка в розовом платьице с большими белыми бантами перед зеркалом: красные, в чем-то вымазанные губы, довольная улыбка – откуда-то пришло понимание: это она, Вера, и она первый раз попробовала кровь… человеческую кровь;
угловатый подросток и высокий молодой мужчина, как две капли воды похожий на демона, каким его изображают в земных книгах, рогатый, хвостатый, сильный, зловещий, сейчас рядом; они сидят вдвоем за столом, что-то обсуждают, мужчина довольно улыбается;
высокая красивая девушка в подвенечном платье желтого цвета стоит у алтаря рядом с уже заматеревшим демоном и с жадностью пьет красную жидкость из золотого бокала;
Вера в охотничьем костюме верхом на обыкновенной лошади, лениво помахивая кожаным хлыстом, неторопливо загоняет очередную жертву – обнаженного человека…
- Хватит!!! – она не узнала свой голос, таким тонким и ломким он стал. – Хватит!!! Я не хочу!!! Пожалуйста!!!
- Как скажешь, милая, - неприкрытое ехидство со стороны собеседника.
Зеркала мутнеют, картины прошлого исчезают. Только в одной из рам остается изображение: девочка лет пяти-шести, невероятно бледная, изможденная, с заостренными чертами лица и небольшими рожками, выглядывающими из пепельно-серых волос, еле шевелит обескровленными губами. Звуки прорываются с трудом, будто сквозь толщу воды. Вера прислушивается, ей почему-то кажется важным понять, что именно говорит ребенок. Вот еще секунду, вот она услышит… Вот…
- Мама, - зовет малютка, и женщина покрывается мурашками от этого голоса, кажущегося ей таким знакомым, таким родным. – Мама, зачем ты меня убила?
- Снова кошмары, родная? – Вовка. Теплый, понимающий взгляд. Вот только нельзя ему рассказать всего, творящегося с ней с рождения. Не поймет, не поверит.
- Скоро отпуск. Будет полегче, - она лгала, не веря своим словам. Не будет. Никогда. После увиденного – тем более. Неужели ребенок в последней раме и правда ее дочь из той, прошлой, забытой жизни? Нет, она не могла! Не могла поднять руку на ребенка, каким бы он ни был, тем более – своего! Или могла? Чем опоил ее тот демон? Что подсыпал? А нужно ли было что-то подсыпать? Если она и правда с наслаждением убивала и мучала живых существ, кто мешал ей забрать жизнь у родного дитя? От подобного предположения становилось страшно. И Вера еще хочет родить от мужа? Чтобы и этого ребенка убить в приступе… чего? Сумасшествия? Психоза? Ох, Господи, за что ей всё это???
Беременность захватила студентку врасплох. Пополнение семьи молодожены пока не планировали, но избавляться от плода не стали. Девочка. Узнав впервые о поле ребенка, Вера с трудом сдержала крик – забыть о малютке из зеркала при всем желании не получалось, а провести аналогии, представить их с Вовкой дочь на месте той, убитой… Отсутствием фантазии молодая женщина не страдала и за те несколько дней, что прошли с начала беременности, успела представить в красках все ужасы, что могут случиться с младенцем и их семьей, от банальной простуды до мучительной смерти всей троицы.
Тень и демон вновь начали активно участвовать в жизни Веры. Ночи снова превратились в пытку. Её личный мучитель раз за разом демонстрировал своей жертве разнообразные воспоминания, доказывавшие, что тогда, в той жизни, Вера вела себя хуже зверя: пытки, издевательства, кровь в бокалах, садистские развлечения… И постоянно на заднем плане упрямо мелькала девочка из зеркала. Теперь уже ребенок выглядел вполне живым и довольным происходившим.
Измученная картинами похуже, чем у Босха, женщина пыталась задавать вопросы, выяснить, где именно она жила, кем приходился ей ночной страж, как именно погибла малютка из зеркала. Ответов, естественно, не было. Вместо них – лишь гадкие улыбки и полунамеки, медленно сводившие Веру с ума.