Глава VII. НА КАРУСЕЛИ — ЖАБЫ
Ночь была прохладная. Лягушата выбрались на доску, которую кто-то бросил в пруд, и нежатся на солнце. А неподалеку, на плавающем крошечном островке из перепутавшихся растений, собралось сразу восемь озябших лягушат. Взрослые прудовые лягушки принимают солнечные ванны на возвышающихся над землей, хорошо освещенных кочках.Но вот лягушата согрелись: температура в траве уже двадцать градусов. Пора на охоту. Лягушата плывут к берегу. А в это время взрослые лягушки уже приступили к охоте. Каждая сидит в своем владении, в метре друг от друга, на наблюдательном пункте. Владения эти находятся на границе воды и берега, а наблюдательные пункты — кочка или просто открытое место, откуда все прекрасно видно, — расположены в их центре.Сидят лягушки, стараются не пропустить дичь. И вдруг появляются лягушата. Им пошел второй год. Лягушка-самец, увидев лягушонка в своем владении, направляется к нему. Его соседка уже наскакивает на другого лягушонка.Миновав негостеприимных соплеменников, лягушата, пропрыгав метров тридцать от пруда, начинают охотиться. Но некоторые отправляются дальше: искать незанятые места.Кочуют лягушата все лето, проходя за сутки чуть больше ста десяти метров.А лягушки, которые остались в пруду,— то одна, то вторая — прыгают со своих наблюдательных пунктов на все движущееся в их поле зрения: на жуков, на комаров, на стрекоз. Зайдет на территорию самца взрослый самец, услышит крик: «Владение занято!» Со своего участка выгоняют лягушек любого пола и возраста самки.Прудовые лягушки хорошо знают не только где проходят границы принадлежащих им охотничьих участков. Если поймать несколько лягушек, живущих на восточном берегу пруда, перенести их на западный и выпустить там, они доплывут до середины пруда, полежат две-три минуты на воде и устремятся к себе домой. Но теперь они все время будут начеку, поймать второй раз их сложнее.Колостетусы, как и прудовые лягушки, продолжают охранять свои территории после свадебного сезона. Наступит засуха, они защищают небольшие участки возле луж. Самцы держатся во владениях дольше, чем самки. Но к непрошеным гостям все одинаково нетерпимы. А прежде чем напасть на чужака, и самцы, и самки предупреждают его криками, что лучше ему уйти.Пепельная саламандра, оказавшись на новой территории, словно не видит, что перед ней полчища мух. Ее охотничий пыл сразу угасает. Правда, иногда саламандра ловит мух, но с большими перерывами. А в эти перерывы расставляет она «пограничные столбы». Очутится саламандра в чужом владении не по своей воле, замрет на месте и будет довольствоваться добычей, которая летает совсем рядом, боясь сделать шаг.Остромордые лягушки не в пример некоторым своим собратьям — существа добрые. В центре участка остромордой лягушки — дом: или старый пень, или упавшее дерево, или куча веток. Отсюда лягушка уходит на охоту, сюда возвращается после охоты. Часть владения одной лягушки может быть частью владения второй, но вражды друг к другу они не испытывают и даже могут вдвоем отдыхать в общем убежище. Охотничий участок у остромордых лягушек солидный. В дубраве в распоряжении каждой около шестисот квадратных метров.Свистуны Венесуэлы обходятся меньшим: от девяти до ста тридцати четырех квадратных метров. Длина участка серых жаб, обитающих в Англии, в Центральном Уэльсе,— от сорока до девяноста пяти метров.Сибирские лягушки не делят охотничьи угодья. Но никто у них и не остается без обеда. Покидают они свои убежища по очереди. Поохотится одна группа — уйдет к себе домой на шесть-семь часов. И пока эти лягушки отдыхают, ловит дичь следующая группа. За ней придет черед третьей.Сибирские лягушки в долине реки Зеи выходят на промысел днем. Японских жаб в больших количествах можно увидеть на поверхности земли ночью, да такой, когда непременно идет дождь. При другой погоде они не высовывают носа на улицу.Отправляться на охоту или сидеть дома? У европейских лягушек ответ на этот вопрос зависит прежде всего от температуры. Гораздо меньше важна для них влажность и еще меньше — освещенность. А некоторых неевропейских лягушек освещенность вообще мало интересует.В США и Канаде на небольшой территории живут лягушки, которые не вырастают больше пяти сантиметров. У этих лягушек между большими глазами с вертикальным зрачком желтая или зеленая полоска, мордочка у них может быть зеленоватой, может быть и рыжевато-коричневой. По бурому их телу раскиданы черные пятна, а заканчивается оно хвостом. Ни у каких других лягушек мира хвостов нет.Но хвост хвостом, а глаза у лягушек не менее удивительны. Хвостатые лягушки покидают свои убежища при освещенности в десять раз меньшей, чем тот свет, который дают звезды. Для человека наступает абсолютная темнота, когда освещенность в десятки раз больше. В таких условиях, пользуясь зрением, могут охотиться лишь еще совы. Однако и для их глаз это предел. На зрение полагается большинство бесхвостых амфибий-охотников, а кое-кому помощник и нос. Учуяв запах пищи, шпорцевые и травяные лягушки начинают искать ее с удвоенной энергией. Тигровой амбистоме обнаружить ползущую добычу помогают глаза, а итальянской безлегочной саламандре — нос. Тритон упорно идет по следу, который оставляет попавший под лопату дождевой червь, и в конце концов охотник приступает к трапезе.Расстояние, с которого амфибии замечают добычу, не беспредельно. Прудовая лягушка и желтобрюхая жерлянка не обращают внимания на дичь, если она находится от них дальше пяти — десяти метров. В серой жабе просыпается охотник, когда она увидит жука максимум в трех метрах от себя.Но вот добыча под носом. Лягушка не мешкая бросает вперед лассо: собственный мясистый язык. Прикреплен он у лягушки шиворот-навыворот: не в глубине рта, а недалеко от подбородка. На кончике его, посередине — глубокая выемка, а сам он покрыт клейкой слизью. Язык молниеносно выскакивает изо рта. Он может настичь добычу, сидящую в пяти сантиметрах от лягушки.Язык — лассо и для квакш. Будет брошено оно зря — зеленая квакша не станет пытаться заполучить добычу другим способом.Европейские пещерные саламандры стреляют языком, как хамелеоны. Язык у них длинный, стебельчатый, с хлопушкой на конце. Итальянская саламандра, приблизившись к добыче, выбрасывает язык всего за одну сотую секунды. У жабы-аги он покидает рот за три сотых секунды, у американской