о способны воспринять их органы чувств.Оказавшись недалеко от дома и выбирая направление к нему, амфибии, не мудрствуя лукаво, полагаются на зрение и на свою память. Зная какие-либо заметные особенности той местности, где живут они, зеленые лягушки Северной Америки при всем желании заблудиться никак не могут. Трафаретов у них не существует. «Дорожные столбы» и «зарубки» у каждой свои, у каждой своя логика выбора пути.Огненные саламандры обращают внимание на все, что находится над ними. От их взгляда не ускользнут никакие мелкие детали. Чтобы убедиться, что саламандрам ориентироваться на местности помогает зрение, был проведен эксперимент. Саламандрам отдали в личное пользование домики, перед входом в которые нарисовали узоры. Все эти узоры состояли из черно-белых полос, но шли они в разных направлениях. Когда саламандры пожили в домиках пять дней, им закрыли ноздри и выпустили в центре арены. Саламандры уверенно пошли к своим жилищам. Но вот рисунки над входами исчезли — и саламандры были в полной растерянности.Огненные саламандры, которых забирали из собственных убежищ, где они отдыхают днем, и уносили на сто метров от их домов в хорошо знакомой местности, легко находили обратный путь по известным им приметам.А пятнистая амбистома, которая собралась отложить икру, отправившись в путь, определяет, где расположен водоем, по крикам сидящих там лягушек.Громкоголосые рулады, которые выводят весной бесхвостые амфибии, помогают ориентироваться и им самим. На этот звуковой маяк идут западные жабы, жабы Фаулера, квакши, лопатоноги. Запоют хором травяные лягушки — направятся к ним соплеменники. Но, как и считал Сэвэдж, запах водоема для них не менее важен. Травяные лягушки, выпущенные недалеко от родного водоема, идут к нему, минуя пруд, где исполняют серенады тоже травяные лягушки.В незнакомой обстановке обнаруживает по запаху свое убежище под камнями европейский протей. Протей найдет его и тогда, когда его поймают и, продержав целых пять дней в другом месте, выпустят обратно.Летом 1965 года Борис Дмитриевич Васильев, исследователь из Московского университета, начал серию опытов: он хотел выяснить, что помогает ориентироваться прудовым лягушкам. Это были первые эксперименты в нашей стране. Борис Дмитриевич выпускал лягушек в одиночку и группами, выпускал их с самых разных расстояний, но не дальше трехсот метров от пруда, выпускал их с разных направлений, в разное время суток. Однако почти все лягушки вскоре были дома. Главную информацию им поставлял нос.Желтобрюхие жерлянки, которые поселились в окрестностях Ужгорода, однажды оказались в двух километрах от места своего жительства: на пустыре с тремя лужами. Невдалеке от этих луж и дали свободу жерлянкам, а на пути к лужам, но в стороне от них выкопали ямы и опустили туда ведра с водой и растениями из их родного водоема. Большинство жерлянок через полчаса или почти через час пришли к ведрам.Жерлянкам пришлось прыгать до ведер семьдесят метров. А американские тритоны тариха ривулярис были перенесены из реки, к берегам которой они всегда приходили, почти на пять километров. Из тысячи тритонов восемнадцать вернулись на третий год домой. На их пути был горный хребет. Это не остановило тритонов они перебрались через него. Но что вело их вперед? Запах? Поверить в это трудно. Однако они возвращаются домой и с восьмикилометрового расстояния при условии, что нос их работоспособен.По запаху находят водоем американские жабы. Однако запах не единственный для них указатель.Древние мореплаватели, отправившись странствовать по морям-океанам, ориентировались по небесным светилам. Было бы странно, если бы столь заметные небесные светила, как солнце, луна, звезды, не привлекли внимания животных.В 1949 году немецкий ученый Густав Крамер и его ученики установили, что голубей, сидящих в круглых клетках, можно научить подходить к кормушке, расположенной в северо-западном или любом другом направлении, даже если клетку поворачивать и если птицы будут видеть перед клеткой не то, что прежде. Однако голуби правильно шли к кормушке, лишь когда пред их глазами было солнце. Именно по солнцу птицы определяли направление сторон света.Густав Крамер предложил гипотезу, объясняющую, как птицы ориентируются в незнакомой местности. Этой гипотезы придерживаются сейчас почти все ученые. Согласно ей птицы ведут себя, подобно человеку, который в сходной ситуации пользуется картой и компасом. С помощью имеющейся у них карты (что собой она представляет, пока не известно) птицы определяют, в каком месте по отношению к дому оказались и в каком направлении надо лететь, чтобы вернуться домой. Узнав это, они находят направление уже по солнцу, которое служит им компасом.Первые доказательства, что амфибии используют небесные светила как компас, были получены в 1965 году. Жабы Фаулера и лопатоноги, которые спешили весной к водоему, запоминали новое направление на хор соплеменников и шли по нему, выдерживая заданный азимут.Американские жабы, пойманные в пруду и посаженные в арену, стены которой высоки и не позволяют углядеть что-либо на земле, всякий раз выбирают направление, которое приведет их к берегу пруда. Единственный доступный для жаб ориентир — солнце: небо над ареной видно полностью. А головастики жаб выбирают прямо противоположное направление. Их задача — уплыть поскорее от берега на глубину.Однако солнце, как известно, не стоит на месте. Земля вращается вокруг своей оси и полный оборот совершает за двадцать четыре часа. В Северном полушарии солнце всходит на востоке, проходит через юг в полдень и заходит на западе. Средняя скорость его движения — пятнадцать градусов в час. Определять направление сторон света, не учитывая движения солнца над горизонтом, нельзя. Но в таком случае амфибии должны быть способны измерять время, иметь часы, тогда они смогут внести поправку в направление собственного движения. Часы у амфибий, как и у других животных, есть, они показывают точное время, а ход их зависит от чередования света и темноты в течение суток.Вот этим и воспользовался профессор Корнельского университета Кр. Адлер. Он решил обмануть американских жаб. Адлер создал для жаб необычные условия, предложил им придерживаться иного распорядка дня, перевел их часы вперед и назад на шесть часов.Расчет был простой. Если жабы учитывают время дня, то направление, которое они выберут, должно будет сместиться от известного им на девяносто градусов (примерно пятнадцать градусов в час, умноженные на шесть часов). Определяя направление, они должны будут допустить ошибку в четверть круга, поскольку их часы на четверть суток отличаются от солнечного времени.Прожив несколько дней при иной смене света и темноты, амфибии настроились на этот искусственный цикл. И тогда в полдень Адлер выпустил жаб в арену на улице. Для жаб, у которых часы перевели назад, было шесть часов утра. Жабы знали, что их дом находится на севере. Но в шесть утра солнце должно быть на востоке, значит, север находится примерно на девяносто градусов левее солнца. Не обращая внимания на то, что солнце в тот момент было на юге, жабы развернулись на девяносто градусов. И избрали путь не на север, а на восток. Жабы, часы которых показывали шесть часов вечера, пошли на запад (чтобы не возникло подозрения, что жабы вели себя так по своей глупости, скажу: птицы, попавшие в подобную ситуацию, ничем не отличаются от жаб).Солнце — надежный ориентир, беда лишь, что на небе оно бывает не всегда. Но при луне и звездах можно идти к водоему не менее уверенно. Поглядывая ночью на эти небесные светила четвертым глазом, не сбиваются с пути жабы Фаулера. Огненные саламандры, выбирая направление ночью, смотрят на луну. Однако кончится ночь, наступит день, а солнца все равно нет. Как тогда быть?Что такое свет? Каждый школьник знает, что свет — это волны, которые распространяются необычайно быстро, и что колебания при этом совершаются по всем направлениям, перпендикулярно к световому лучу. Но кроме обычного света есть еще и поляризованный: в нем все колебания волн происходят в одной плоскости, но тоже перпендикулярно к лучу.Поляризованный свет — совсем не редкость. Частично, а иногда и полностью поляризован солнечный свет, отраженный зеркалом, водой в пруду, мокрым асфальтом. Поляризован и свет голубого неба.Для наших глаз нет разницы между обычным и поляризованным светом. И до 1948 года никто не предполагал, что поляризованный свет могут видеть какие-либо живые существа. Открытие сделал немецкий ученый Карл фон Фриш. В 1948 году Фриш обнаружил, что пчелы ориентируются правильно и тогда, когда солнце ушло за облака, но виден хотя бы небольшой кусок голубого неба. Свет голубого неба настолько поляризован, что по нему легко установить истинное положение солнца.Поляризованный свет видят жуки, пауки, видят его мечехвосты, осьминоги, рыбы, голуби, видят его и амфибии. Но если голуби и пчелы воспринимают поляризованный свет настоящими глазами, то тигровые амбистомы, которым закрывали головы непрозрачными пластинами, не могут выбрать правильную дорогу. Амбистомы видят поляризованный свет четвертым глазом. Глаза, расположенные на темени, служат верой-правдой путешествующим лягушкам-быкам.Малышам не хуже взрослых надо хорошо ориентироваться в любую погоду. Но воспринимают ли они поляризованный свет?Головастики лягушки-б