— А вы не подумали о том, что бригаде угрожала ловушка? — спросил Логунов. — Танковые соединения врага продвинулись на правом берегу…
— Мы имели время для маневра. Бригада оказалась бы не лишней там, — вслух размышлял Межицан. — Но что поделаешь? Приказ есть приказ. Его подписал командарм Первой Польской, ссылаясь при этом на директиву Жимерского. И вот мы с вами.
— У нас есть такая поговорка: из огня да в полымя. Хватит на вас и тут танков. Слыхали, впереди они пускают «тигров»?
Логунова вызвали по рации. Штаб армии и штаб фронта интересовались оперативной обстановкой.
Еще один звонок. С того берега. Логунов слушал особенно внимательно. Лоб был нахмурен: он записывал на листке какие-то не очень приятные для него цифры, но вскоре лицо генерала посветлело:
— Вот это сюрприз! — Логунов посмотрел на Межицана, обещая ему глазами какую-то важную новость. Еще послушал. Потом, поблагодарив за сюрприз, приказал, чтобы пленного немецкого офицера немедленно отправили к нему. — Да смотрите, берегите его в дороге! Мне кажется, что эта птица может заинтересовать не только штаб фронта, но и кое-кого повыше.
— Чем вас так порадовали, генерал? Признавайтесь! Может, и у меня настроение поднимется.
Логунов сделал еще какие-то записи, не спешил, словно хотел помучить малость нетерпеливого польского генерала.
— Вы уже слыхали, что в наших лесах завелись «тигры»? Один из них сдуру приплелся в тыл гвардейского полка. Заблудился в лесу, что ли? И никто его нигде не остановил: ни свои, ни чужие. Вот звонили мне. Прибыл, говорят, «тигр» в расположение начпрода. Остановился на опушке, а наши думают, что это новый трофей. И вдруг из люка начали выпрыгивать фрицы — прыг да прыг, как блохи. Пятеро, один за другим. И кто куда. Видимо, они поняли, куда попали, и с перепугу бросились наутек. Ну, интенданты не растерялись, подняли стрельбу. Двоих уложили на месте, двоих прозевали, продолжают искать. А один в плен сдался. Майор. И прежде чем назвать свою фамилию, поспешил заявить, что он не просто майор, а близкий родственник одного из министров рейха.
— А «тигр» не выведен из строя? — Танк, по-видимому, больше интересовал Межицана, чем родственник гитлеровского министра.
— Цел, к тому же с бензином, полным комплектом боеприпасов и мощной командирской рацией.
Межицан порадовался за Логунова.
— С чем вас и поздравляю, уважаемый именинник! С утра — полевые цветы, в обед — «лесной зверь», а до вечера еще далеко… «Тигр» — это ведь здорово! Хотя подарок и не передаривают, но я надеюсь… танки — мой профиль. Мы этого «тигра» быстро приручим. Еще здесь, под Студзянками, заставим на нас поработать. Ну как, по рукам?
— Подумаю, — не спешил соглашаться Логунов. — Командарм у нас мужик хозяйственный. Может, и не разрешит. За последний месяц в гвардейской армии завелся целый зверинец. Есть «тигры», «пантеры» — хоть трофейную роту создавай… — Логунов развернул свою расцвеченную отметками карту и начал что-то искать на ней. — Вот здесь тыл полка. Откуда же он появился, этот «тигр»? И сколько их еще в здешних лесах? — Генерал снова нахмурился, глаза его смотрели сурово. Затем решил: «Танки Межицана пойдут на переправу. Дивизионные саперы позаботятся обо всем. Я дам команду, чтобы укрепили мост через основной рукав Вислы. Будет и паром с буксиром. Переправу начать на рассвете, утренний туман будет маскировать операцию…»
Им принесли обед. Не успели они закончить с обедом, как адъютант доложил, что с плацдарма привезли пленного.
— Интересуетесь? — спросил Логунов Межицана. — Тогда прошу вас остаться. — В присутствии адъютанта Логунов разговаривал с польским генералом на «вы». — Вызовите, пожалуйста, переводчика, — напомнил он адъютанту.
— А этот немец прилично разговаривает на русском языке, — заметил адъютант.
— Тогда приведите его, — махнул рукой Логунов. — Попробуем без переводчика. Я, между прочим, и сам малость шпрехаю.
Пленный майор не был похож на обыкновенного записного вояку уже хотя бы тем, что не остановился сразу у двери, не замер, увидев генералов, руки у него не вытянулись сами собой по швам, а оставались полусогнутыми, будто он собирался подбочениться. На лице майора не было и тени страха. Он приблизился к самому столу и тут ждал, чего от него потребуют. Логунов указал майору на стул, строго спросил: