— И что же оказалось внутри? — полюбопытствовал Хул Хаджи.
— Ничего, как мы и думали.
— Просто воздух? — недоверчиво переспросил Хул Хаджи.
— Не просто воздух — чума. Она все время находилась там. И по своей глупости мы выпустили ее.
Теперь Хул Хаджи кивнул.
— Да, я помню отрывок истории, — подтвердил он, — что-то о том, как в своей самостоятельной войне шивы и якша применяли болезни, которые им как-то удавалось поймать в ловушку и выпускать на своих врагов. Именно это вы, должно быть, и нашли.
— Мы поняли это, но какой ценой! — человек, назвавшийся Первым, подошел и сел на нары, обхватив руками голову.
— Но что же случилось потом?
— Я был членом совета, правившего в Кенд-Амриде. Я решил, что для сдерживания чумы нам нужна логичная система управления. Я решил — и, поверьте мне, я пришел к этому решению, не испытывая удовольствия — что пока чума не будет уничтожена напрочь, мы должны расценивать каждого человека просто как машину, иначе чума распространится повсюду. Если чума распространится не очень сильно действует на личность — а ее воздействие, знаете ли, варьируется — то его можно считать потенциально функционирующим механизмом. Если чума сильно воздействует на него, то его следует рассматривать как бесполезный механизм и, следовательно, уничтожить, а полезные части хранить в банке органов, если они могут потребоваться функционирующему или потенциально функционирующему организму.
— Но такая концепция предполагает, что у вас имеется намного более сложная форма хирургии, чем указывает ваше общество, — заметил я.
— У нас есть оборудование шивов. Руку, кисть, любой важный для жизни орган можно вставить или подсоединить туда, где ему следует находиться в человеческом теле, а потом включается машина шивов. Из машины вытекает какая-то сила и соединяет части тела, — человек говорил с удивлением, словно мне следовало бы это знать.
— Я слыхал о такой машине, — вмешался Хул Хаджи. — Но я понятия не имел, что одна такая находится в Кенд-Амриде.
— Мы, как это ни печально, держали это в секрете от других народов, — пояснил заключенный. — Мы вообще довольно скрытный народ.
— Я это знаю, — согласился Хул Хаджи. — Но я не представлял, до какой степени вы заботились о своих секретах.
— Наверное, если бы не были такими скрытными, то не оказались бы сегодня в таком положении.
— Трудно сказать, — возразил я ему. — Но почему вы теперь в тюрьме?
— Потому что я увидел, что мои выводы произвели нечто, столь же опасное, как и чума, — ответил он. — Я попытался повернуть вспять с курса, по которому пустился в путь, попытался вывернуть обратно к старому положению вещей. Но прозрение наступило слишком поздно.
Я посочувствовал ему.
— Но они не убили тебя. Почему?
— Я полагаю, из-за моего мозга. Они на свой странный манер уважают ум, или по крайней мере то, что они считают умом. Но я думаю, что так будет продолжаться не очень долго.
Я испытывал ненависть и в то же время сочувствие к этому человеку трагически сложившейся судьбы, сидевшему передо мною на нарах. Но сочувствие одержало верх, хотя про себя я обругал его дураком. Подобно другим до него на Земле и на Марсе, он стал жертвой созданного им монстра.
— А разве вам не приходило в голову, — сказал я, — что если древние — шивы или якша — могли изобрести эту чумную канистру, то у них, возможно, имелось также и другое изобретение, способное исцелить от чумы?
— Естественно, приходило, — ответил, обиженно подняв голову, Первый.
— Но существует ли оно еще? И если да, то где оно? Как вступить в контакт с шивами?
— Никто не знает, — сказал Хул Хаджи. — Они приходят и уходят.
— Наверняка должно быть возможным, — произнес я, быстро взглянув на Хул Хаджи, гадая, пришла ли ему в голову та же мысль, — обнаружить это устройство, если оно все еще существует.
Хул Хаджи поднял загоревшиеся глаза.
— Ты думаешь о месте, куда мы первоначально отправлялись, не так ли?
— Так, — подтвердил я.
— Конечно. Исцели чуму, и тогда исцелишь безумие!
— Именно.
Первый недоуменно глядел на нас, явно не понимая, о чем мы говорим. Я подумал, что на данном этапе будет целесообразным не рассказывать ему о сокровищнице машин, лежавших спрятанными в подземельях якша. В самом деле, ранее мы с Хул Хаджи по взаимному желанию согласились, что это место следует хранить в тайне, и что рассказывать, где оно расположено нужно только минимальному количеству доверенных людей. В этом мы разделяли явное беспокойство шивов, чувствуя, что обнародование всех таких знаний сразу являлось слишком опасным. Если шивы проявляли интерес к человечеству, то я считал верным то, что они, очевидно, ждали, пока общество на Марсе достигнет основательной зрелости, прежде чем предоставлять им блага предыдущего общества, уничтожившего само себя.