Сперва я подумал, что это армия на марше, но порядок ее был слишком неровный.
Я опустился пониже рассмотреть и заметил, что она состояла из мужчин, женщин и детей всех возрастов.
Я был загипнотизирован этим зрелищем и не мог понять, почему столько людей отправилось в поход.
Я направил корабль еще ниже и тогда с ужасом увидел то, чего боялся с тех пор, как покинул Кенд-Амрид.
Все они были отмечены печатью Зеленой Смерти.
Какой-то путешественник все-таки сумел побывать в Кенд-Амриде, и вернулся оттуда, уже зараженный.
Наверное, он вернулся в свой родной город и заразил его.
Но почему они двинулись в поход?
Я взял мегафон с пульта управления и подошел к двери гондолы.
Толпа смотрела на нас, разинув рты.
— Кто вы? — проревел я через мегафон. — Откуда вы?
Один из них крикнул в ответ:
— Мы — нефункционирующие! Мы ищем пристанища!
— Что значит «нефункционирующие»? Вы что, пришли из Кенд-Амрида?
— Некоторые из нас оттуда. Но многие также из Опкуэля, Фиолы и Ишхала.
— Кто вам сказал, что вы нефункционирующие? — прокричал я. — Люди из Кенд-Амрида?
— С нами есть механик. Он тоже нефункционирующий. Он — наша голова, а мы — его руки, его мотор и его ноги.
Тут я понял, что не только чума пришла из Кенд-Амрида — пришла и часть главенствующего там вероучения.
— Если он нефункционирующий, то почему он ведет вас?
— Мы — великие нефункционирующие. Наш долг — создать нефункционирующий мир!
Я столкнулся еще с одним извращением логики, которой кто-то убедил этих больных чумой, что болеть хорошо, а не болеть — плохо.
Это могло означать только, что Зеленая Смерть может распространиться по Южному Марсу со сверхъестественной скоростью. И, наверное, по всей планете, если ее никто не остановит.
— Куда вы направляетесь? — спросил я.
— В Варналь! — раздался ответ.
От ужаса я чуть не выронил мегафон.
Зеленая Смерть не должна достичь Варналя!
Теперь мне нужно было драться даже за куда более личное. Не потеряю ли я головы?
Я молился, чтобы этого не случилось.
— Не ходите в Варналь! — закричал я почти умоляющим голосом. — Оставайтесь там, где находитесь! Мы найдем способ исцелить вас! Не бойтесь!
— Исцелить нас! — закричал тот же человек. — Зачем вам это? Мы принесем радость Зеленой Смерти всем людям!
— Но Зеленая Смерть означает ужас и муки! — воскликнул я. — Как вы можете считать ее благом?
— Потому что она — Смерть! — ответил человек снизу.
— Но вы же не можете искать смерти! Вы не можете желать умереть — это противно человеческому естеству!
— Смерть приносит прекращение функционирования, — монотонно произнес жертва чумы. — Прекращение функционирования — это благо. Злой человек — человек функционирующий.
Я закрыл дверь гондолы, чтобы не видеть и не слышать его, и прислонился к стенке, покрывшись потом.
— Их надо остановить! — прорычал Хул Хаджи, слышавший большую часть разговора.
— Как? — простонал я.
— Если дошло до этого, то их надо уничтожить, — мрачно произнес он.
— Нет! — закричал я.
Но я знал, что едва ли правильно то, что я говорю. Я становился жертвой страха.
Я должен был бороться с этим страхом. Но что мне делать?
15. УГРОЗА ВАРНАЛЮ
Мы как можно быстрее полетели к Варналю, и наконец в поле зрения появились его стройные башни.
Как только мы приземлились, я бросился во дворец, и там, дожидаясь на лестнице, стояла Шизала, чтобы приветствовать меня, прекрасная брадинака Карналы, чудесный цветок дома Варналя.
Я кинулся и обнял ее, не заботясь, что нас кто-то может увидеть.
— Ах, Майкл Кэйн. Наконец-то ты вернулся! Я боялась, что ты погиб, мой брадинак!
— Я не могу умереть, пока жива ты, — пошутил я. — Это было бы с моей стороны большой глупостью.
Тогда она улыбнулась мне.
— Ты слышал мою новость? — поинтересовалась она.
Я сделал вид, что ничего не знаю.
Я хотел услышать ее из собственных уст Шизалы.
— Тогда пройдем в наши покои, — предложила она мне, — и там я тебе сообщу.
У нас в комнатах она просто сообщила мне, что у нас будет ребенок.
Этого оказалось достаточно, чтобы вызвать во мне взрыв радости, такой же сильной, как и тогда, когда я впервые услышал эту новость. Я поднял ее и столь же быстро опустил, когда вспомнил, что в ее состоянии ей нельзя волноваться.
— Мы, карнальцы, не из слабых, — улыбнулась она. — Моя мать каталась на дахаре, когда я подала первые признаки появления на свет.