- Да ну, ни в коем случае, - не удержавшись, Лестрейд рассмеялся. - Если вы говорили с бобби, он должен знать свое место. По крайней мере, так больше шансов, что никто не поверит в выпитый мирно чай. Спасибо вам, мистер Холмс, я постараюсь учитывать все возможные моменты, которые, так или иначе, выпадают из общей картины.
Расставшись со старшим Холмсом, он вышел на улицу. Показательно без пиджака. И натянул его за дверью клуба. Ну, это правильно. Вышел со злостью и раздражением, поспешно, потому пиджак тут. И закурить. Не так. Стрельнуть сигарету у прохожего. Вот теперь так. Затянувшись, он сел на лавочку. Одна лондонская погода способна притушить любую вспышку гнева, и долго курить не пришлось. Пройдя пару сотен метров, он ловит мелкие дождинки в протянутую ладонь. А потом, задрав голову и нахмурившись, всматривается в точно такое же нахмуренное небо.
Холмс был чертовски прав. Во всем. Очевидно, что сейчас структура сдаваемого в архив дела целиком и полностью зависела от Лестрейда. Сдать в архив - запросто, по приказу, а вот опись... Опись делает только инспектор, ведущий дело. И никто не может обоснованно заставить его не подшить или, наоборот, подшить личную бумагу. Заставить сдать по срокам - запросто. Сдать без экспертизы, которая поступила - никак. Значит... Подкуп, принуждение или шантаж? Последнее отпадает. По крайней мере, если ничего не сфабриковать. Иначе бы это сто лет назад раскопали и использовали, будь где-то хоть какой-то намек на дерьмо вроде педофилии, взятки или развращения кроликов. Шантаж... Кем? Бывшей женой? Должностью? Итого - принуждение. Лестрейд бросил забытую недокуренную сигарету в урну.
К чему могут принудить? Спустить дело без экспертизы - им только на руку. Значит... не исключить из дела, а добавить. Что? Стоп, Холмс сказал. Свидетельские показания о том, что был... пассажир? Ну, конечно же, им надо привязать Холмса к этому делу, пусть даже такой тоненькой ниточкой.
Наморщив лоб, Лестрейд криво улыбнулся. Вот и не пришлось делать озабоченного лица. И так нарисовалось. Выходит, будет нападение. Но не сейчас. Сперва звонок. Попытка решить по-хорошему, потом... Значит, с сегодняшнего дня больше на виду, реже возвращаться домой за полночь и научиться, наконец, звонить опергруппе, пусть даже по ложному вызову, не боясь показаться зашуганным неврастеником. Дождь усилился, он накинул плотнее пиджак, направился в сторону метро.
На работе все было почти тихо. Кроме напоминания о сроках. Сроках сдачи дела. Лестрейд около получаса провел в кабинете, обхватив голову руками, затем решился. Ва-банк. И сделал заключение, в котором четко прописано: в машине был только водитель. Осталось лишь отдать на утверждение начальству. И ждать. В конце концов, лучше будет, если нападут сейчас, пока он к этому готов. И пока от него ждут подобной глупости.
Приятно, когда прогнозы сбываются.
Глава 3
Равно через сутки после появления Майкрофта Холмса в кабинет Лейстреда влетел Шерлок, как обычно расстреливая тех, кому не повезло встать у него на пути, яркими подробностями из их собственной биографии. Поэтому все трезвомыслящие с траектории его движения благоразумно убрались, мысленно посочувствовали Лестрейду, которому Шерлок, похоже, был выдан за какие-то особо крупные прегрешения. В качестве заслуженной кары.
Однако сегодня воспрепятствовать будничному проникновению в кабинет детектива-инспектора попытался молоденький бобби, явно старающийся произвести нужное впечатление собственной исполнительностью, за что и был наказан. Скотланд-Ярд не рассчитывал получить исчерпывающую информацию о сексуальных предпочтениях лопоухого рыжего парня, но в накладе никто из случайных зрителей не остался. Новость облетела все отделы, доскакала на каблуках до охранника из банка на соседней улице, и Шерлок был временно прощен.