Бабушка, как поняла, куда я собралась, давай отговаривать:
- Славна молода ты ещё, не под силу тебе тако дело. Одумайся. Дай мне, старухе, уйти. Не хочу тебя губить, деточку свою драгую.
Я бабушку утешила:
- Не бойся, родная, сама говорила:
- Верь! Я верю, крепко верю, что всё получится.
Отправила весточку Макею, чтоб пришёл, за старушкой присмотрел.
Мне на подготовку было ещё три дня, и готовилась я по Покону, как учила бабушка. Отгоняла от себя дурное настроение, и страхи, и обиды.
Тут, не только надо было, самой собраться, но и дух и совесть очистить.
Как Макей пришёл, я двинулась в путь. Он просился проводить, только я отказала.
- Туда точно одна, будут меня духи испытывать, готова ли я в лес войти. Ты мне точно в этом деле не помощник.
Перед выходом положила ломтик на край стола, посыпала его солью и попросила домового бабушку беречь.
Помолилась Матери Божьей о защите в долгом пути. Получила, хоть и через слёзы, бабушкино благословение на дорогу дальнюю. Шепнула она тихохонько:
- Солнышко, помни, кто встретиться в пути и о помощи попросит -не отказывай, иногда всё инако видится. Покивала, успокаивая болезную, и двинулась в путь.
Прочла молитву обережную на опушке леса:
-Благословите меня в пути, духи, не сама иду, ведут меня ангелы по пути божьему, и матерь Пятница путь кажет.
Поклонилась, перекрестилась и пошла.
Вышла я по ночной заре, шла без страха, знала, что впереди трудная дорога, но не боялось. Цель спасти бабушку силы давала. Вот вылечу родимую, а потом уже и разберусь, кто супротив её сделал заговор насмерть. На месть за родную есть у меня святое право.
Но сейчас только бы дойти.
Думки мои насчёт того, что дорога может быть в один конец, были оправданы. Моя бабушка сказывала, что, кроме сумасшедшей бабки Аглаи никого из вернувшихся из леса она не знает. Все его обходят стороной.
Когда дошла до леса, был уж полдень. Гляжу на чащу, и страшно мне стало, хоть домой поворачивай. Может быть, в прошлой жизни я себя бы оправдала и ушла, но в это нет у меня пути назад. Прикипела я к бабушке, которая сироту спасла, холила и лелеяла, такой любви и заботы я от своих родных не видела. Уйдёт она, я опять одна останусь.
Вздохнула: Будь что будет. Покрошила хлеба на опушке, попросила у духов местных разрешения войти, почувствовала в ответ лёгкий ветерок и вошла в лес.
Пробираюсь через густой бурелом и слышу, где-то вдали вой. Жутко, но иду и вдруг, вижу: тропинка, мне бы обрадоваться, а я ещё больше сторожусь. Сюда же никто не ходит, так откуда ей взяться, этой тропинке? Не иначе дух лесной путает?
Только встала на дорожку, услышала за спиной рычание, оглянулась, а предо мной стоит огромная волчица. Тут моя память подкинула воспоминания об оборотнях, и что-то дурное во мне пожалело, что не мужик, я бы, может, с ней и договорилась. А волчица как будто услышала, о чём я думаю и будто хихикнула.
Стою, смотрю на неё, бежать- не вариант. Вспомнила сказ бабушки о живущих и решила рискнуть.
- Поклонилась я ей низёхонько и, глядя ей в глаза, говорю:
- Здравствуй, живущая, дай пройти по твоим владениям не из корысти ради, а для дела врачебного.
Стою, жду, моргнула, а волчицы-то уже и нет.
Тропинка довела меня до озера. Поклонилась я на три стороны и попросила у духов поля и озера позволения собрать траву нужную. Преклонила колени и положила хлебушек на бережок. Подул ветерок - приласкал – получено позволение.
Срывала я траву аккуратно и проводила через серебряное колечко, читая молитву:
-Спаси тебя травка божья, сестра старшая. Взяла только столько, сколь бабушка сказала.
Путь обратно был лёгким. Остановилась на опушке, поблагодарила духов за благость, поклонилась и побежала домой. Отойдя, немного оглянулась, чувствуя: кто-то в спину, смотрит и тотчас услышала голос:
- Если что, приходи снова. Не обижу.
Когда вернулась и зашла в избушку, встретила изумлённый взгляд бабушки и восхищённый Макея.
Заварила с молитвой исцеляющий отвар на меду. Она выпила и уснула.
Поблагодарила за помощь Макея и предложила переночевать у нас, на ночь глядя в лесу небезопасно.
Он остался, поел со мной, но ничего о том, что было в лесу не спросил. Только уходя спать в баню, сказал:
- Я вместе с матушкой Агафьей о тебе молился. Если б не пришла сегодня, за тобой бы пошёл. Не жить мне без тебя, знай о том. Боле досаждать не буду. Ждать мой урок.
Утром я проводила Макея до опушки леса. Взяла, стыдливо сунутый мне в руки, пряник. Женским умом я понимала, что стала, на беду, его первой любовью, но сейчас мне не до него. Не он один такой. Переживёт. Не могу я взаимностью ему ответить. В той жизни он моложе моих сыновей. Это тело у меня молодое, а душа пожившая. Хороший парень, но не для меня. Переболеет и забудет.