Глава 8. Славна. Сказы про любовь и зароки.
Любимых не ищут. Их в награду дают небеса.
Зима наступила быстро.
Тяжёлое время. Снегу, бывало, навалит так, что из домишка не знаешь, как выйти. В такие периоды спасались тем, что уже заготовили и экономили дрова.
В один из таких дней потянуло девчонок на душевную беседу. Не только же учиться? Хочется и о сердечном поговорить.
Бабуш, а ты любила? - спросила я.
А есть, люба? - не промолчала Аника.
Бабушка задумалась немного и поведала:
— У нас в Муромке, самой счастливой, была одна семья. Все бабы и даже мужики, которые с разумением – завидовали. Они жили через дом от нас — ещё не старые. Мамка сказывала еще дети малые были, Фрола укусил клещ. И лицо стразно (страшно) перекосило… На него ужасть было глянуть - страхолюдь. Все отворачивались, а кто и плевался. Но они Фрол и Таисья як и остались самой речивой (счастливой) парой в селе.
- А у тебя так было?
- Ну а як же? Муж - Михай холил меня. Долгонько ходил, уламывал. Охотник был справный. Я ино (только) своё дело познавала. Вначале не особо и хотети.
Мнела (думала): Да ну его! Накой мне мужик?
Но он упорный, мало по малу, лаской да терпением меня приманил. Стал мне дорог.
Уговорил меня на обряд. С пониманием к долгу моему. Ни разу не попрекнул и помогал чем мог. Понимал он меня и дома давал отдых. Сам не гнушался и кашеварить, и за хозяйством смотреть.
Я и не заметила, как привязалась к нему. То не страсть лихая была меж нас, а врастание.
Мой Михай, вот для энтого дела был баский и уж больно мне подходил.Любились всякий раз как в последний. Горячь был видно чуял, что не долго вместе будем.
- Мне свезло, а многие так и не познали, то чувство, когда ты словно леташь- аки птаха, а мо же им и не надо было. Я с ним почитай, боле двадцать годков прожила.
Счастливилась, до беды. Думала велича (сильная), от всякого лиха укрою.
А судьба она сама по себе. Ёй до наших хотелок невдомёк.
По весне брёл с охоты -дрогой мой, углядел деток, что в полынью угодили и кинулся спасать. Их спас, родичам передал, а сам слёг. В бреду всё меня звал, шептал, как любит, как жаль.
Я уж тогда силу свою чуяла и гордилась, что иная. Инакего могла и со двора прогнать.
А ягда(когда) лихо пришло, не сдюжила, мужа не вытянула. Уж тогда я его рекла (любила). Когда он помер, я впервые о мужике забедовала мочи не было терпеть.
Да разве это плачь, был – вой, ведь половинка моя умирала. Горько мне без него было- гадостно. Закручинилась. Обозлилась я на всех и на умение своё. Отказаться от него задумала, в леса уйти и там сгинуть.
А таче (потом)пришла ко мне во сне Варда, отчихвостила и устыдила, и заповедала:
- У всех на земле свой долг, сдюжишь (выполнишь) его, уйдёшь легко в светлые миры. Не одолеешь, наново народишься, ино (только) ещё горше жить будешь. Не надейся, что увернёшься.
Я тогда подалась к матушке Марфе, потом Ольге. А дале в Мещёрские леса, здесь и задержалась.
После мужа ни один мужик мне не показался. Но то моя от судьбы — половинка. Свезло встретить. Жаль мало...
С тех самых пор главней всего для меня Покон и служение.
- Что ж, бабушка, ты так одна и жизнь прожила? -огорчённо спрашиваю я.
- Нет, блазнить (врать) не буду. Мужики, когда овдовела, ходили. Я ничего така была, справная, - и смеётся.
Был случай, уж немало лет минуло, как Михи моего не стало, повадился ездить ко мне один на коне — верховой.
Говорит: -Помер твой, пусти, так я тебя согрею маленько.
Я може и согласилась уж три года вдовая, только уж больно хабальный (наглый) не по нраву экие. А прилип як репей-пустобай (болтун).
Вот после энтого у него геморрой приключился, в седле сидеть не мог, як и охабился (отстал).
Мы посмеялись, а бабушка оглядела нас и продолжила:
- Был средь ухажёров - Илья. Баский был – оглоед. Я к нему потянулась, но видно не так ему дорога была, оно (только) за плотским прибегал, да похвалиться, что с ведьмой милуется. Мужики бывают, как и бабы ничего за зубами не держат -лябзи (болтуны).
Жонился на деревенской украдкой, дуболом, мнити (думал) я не прознаю.