Отойдя от окна, она содрогнулась от трели звонка, прогремевшей во всем доме. Дейзи поспешила выйти из комнаты и уже спустилась по ступенькам, когда замерла, увидев Айлин, уже воркующую с нежданным гостем.
— ...потрясающие петунии. Кажется, единственные в городе.
— Это правда, единственные. В Арвуде их дефицит, но я работаю в цветочной лавке, и у меня особые связи с поставщиками.
— О, правда? Нужно обязательно посетить его, я как раз очень нуждаюсь в саженцах роз гротендорст.
— Гротендорст! Восхитительно, это просто восхитительно!
— Калеб? — Дейзи прокашлялась, замерев на последней ступеньке.
Взгляд угольных глаз Калеба немедленно обратился к Дейзи. Она же уставилась на Айлин, сияющую от восторга и едва ли не в ладоши хлопающую — новое знакомство ее явно осчастливило. Калеб снова притянул ее внимание.
— У тебя не будет свободной минутки? — спросил он, и в голосе отчетливо зазвенели нотки волнения.
— Конечно, будет! — встряла Айлин, активно кивая в сторону гостиной. — Выпьем чай, я как раз заварила...
Но Калеб вдруг поднял ладонь, прикрыл глаза и втянул носом аромат свежезаваренного чая. На его губах заиграла улыбка, когда он медленно, с нескрываемым удовольствием протянул:
— Вербена лимонная. Отличный выбор. А вы пробовали душицу?
Восторгу Айлин не было предела. Однажды она сказала Дейзи: «Я атеистка, но ради всего святого, найди себе парня, который будет полной противоположностью этому засранцу, что разбил тебе сердце». Кажется, противоположность нашлась сама. Если Остина и волновало что-то связанное с травой, то только не в самых законных целях. Дейзи ценила интеллект, ей нравилось знакомиться с увлеченными людьми, и встретить здесь того, кто интересуется чем-то помимо религии, было большой редкостью. Ей оставалось лишь состроить удивленную гримасу и, спустившись по ступенькам, подойти к однокласснику.
— Почему ты записался не в биологический класс? — теперь с искренним изумлением спросила она. — Если я правильно поняла.
— В этой области я уже изучил всё, что мне было нужно, — Калеб пожал плечами, а затем кивнул на входную дверь. — Ты не против? Я не займу много времени.
Одним лишь взглядом Дейзи выразила согласие. Однако Айлин запротестовала, предлагая и чай, и кофе, и комнату Дейзи. Калебу, кажется, пришлось включить все свое природное обаяние и отказать ей, взамен пообещав посетить ее цветочную лавку. Наконец, когда со всеми любезностями было покончено, Дейзи накинула на плечи пальто и вместе с Калебом вышла на окутанную вечерним морозом улицу.
Воздух оказался словно пронизан льдом. Да так, что больно вздохнуть. Девушка теплее закуталась в пальто и указала рукой на веранду. Недолго подумав, Калеб сел на деревянные ступеньки.
— Вообще-то, я хотел предложить тебе прогуляться, — пробормотал он, глядя на Дейзи снизу вверх.
Она улыбнулась и села рядом.
— А вдруг ты снова сбежишь, оставишь меня одну в какой-нибудь подворотне?
— Думаю, ты сумеешь договориться с местными маргиналами.
Дейзи усмехнулась, и невольно Калеб улыбнулся сам. Однако спустя мгновение его улыбка погасла, а плечи поникли.
— В общем-то, это то, почему я потревожил тебя.
— Слушаю.
— Не стану кривить душой, придумывать оправдания. Уж лучше буду сопляком в твоих глазах, чем лжецом, — он вдохнул морозный воздух, а выдохнул густое облачко пара. — Мне стало плохо при виде этой официантки. Однажды мне уже приходилось пережить подобное. Выбежал на улицу, чтобы воздухом подышать, а вернулся — тебя и след простыл. Вот и вся история.
Несколько раз поморгав и тщательно подумав над его словами, Дейзи содрогнулась от картинки, которую ей так бессовестно подбросила память. Хрипы Мэгги, лужи крови, склонившийся над чёрным мешком Паркер... Дейзи накрыла лицо руками.
— Ты в порядке? — Калеб присел ближе, положив ладонь на ее плечо.
— Д-да, я просто... — она тряхнула головой, будто отгоняя воспоминания, а затем всем телом повернулась к нему. — А что у тебя произошло? Почему ты... то есть...
— Почему чуть не захлебнулся собственной кровью? — уголок его губ дернулся. — Знаешь, я не очень хотел бы говорить об этом сейчас.
— Я понимаю. Всё в порядке.
— Так куда ты пропала?
Взгляд метнулся к тяжелому фиолетовому небу. Стоит ли рассказать Калебу о том, что она уехала с Остином? Однозначно нет. Имя её бывшего лучшего друга, как и имена её родителей, запрещено называть в стенах этого дома и в радиусе сорока пяти ярдов. Правило Айлин Беннетт.
— А вот я сбежала, — полулживый ответ вышел предельно коротким. — Не по себе стало.