- Дело не в том, хочу я этого или нет. Я больше не вынесу! Даже той крупицы, что была во мне раньше, слишком много. Если бы не ментальная магия, она давно поработила бы мою жизнь. Затем… затем я впитала в себя то, что спало в горах. А потом и душу, что жила в тебе.
С каждой новой фразой голос мой повышался, и крик, что зародился внутри меня уже давно, но не находил выхода, рвался наружу.
Горло жгло, когда я торопливо и гневно выплёвывала свои обвинения, глядя в его ненавистно прекрасное и ледяное лицо.
- Я не продержусь долго. Если бы ты не спрятался от меня, словно последний трус, то давно бы знал, что я на грани безумия! Что каждый день для меня, как поле битвы! Что магия сводит меня с ума!
Гнев и обида клокотали внутри, они переполняли, будто океан, который пытался уместиться в маленьком глиняном кувшине. Чувства хлынули к Альвэйру по той ниточке, что связывала нас, но эльф резко встал, опрокинув тарелки на пол, судорожно вздохнул и не позволил им проникнуть к себе.
Злые слёзы выступили на глазах, когда я отвернулась от него.
И хотя сейчас было совсем не время для подобных вопросов, я должна была спросить.
Чтобы закончить эту страницу моей жизни.
Чтобы поступать дальше, так как считаю нужным, без оглядки на Альвэйра, эльфов и кого бы то ни было.
Даже если я – лишь подношение мёртвым.
- Скажи мне, Альвэйр, - голос мой был глухим и безжизненным. Я не обернулась, чтобы посмотреть на него. Взгляд мой застыл на зелёных ветвях деревьев за окном. Смутное узнавание скользнуло на дне сознания – будто я когда-то уже видела эту сцену. – Есть ли для нас шанс?
- Почему ты внезапно заговорила об этом? – много времени спустя я не могла припомнить с какой интонацией Альвэйр говорил мне все эти слова. Был ли его голос успокаивающим или раздражённым? Или, быть может, наполненным льдом, как часто это бывало?
Всего этого я не слышала. Лишь сухие бесцветные слова впивались в моё сознание.
Это должно было меня насторожить – собственная бесчувственность в такой важный миг. Но не насторожило.
- Я не эльф. Я не могу ждать тебя вечность. Не знаю, какими были для тебя эти несколько месяцев, но для меня они были невыносимы. Вы сумасшедшие, если измеряете силу любви страданиями по ней. Не хочу так. Я хочу любить и быть любимой. Знать, что мой супруг счастлив, когда обнимает меня, а не испытывает угрызения совести. Можешь ли ты дать мне это, Альвэйр?
Обернувшись, я взглянула в лицо эльфа, который в этот миг казался мне незнакомцем.
Боль, мелькнувшая на его лице, сменилась холодом.
- Я хочу услышать ответ сейчас, - медленно я обошла стол и двинулась к нему. – Не через век, когда ты дозреешь до него. Не через полгода.
Сама не замечая того, я протянула к нему руки ладонями вверх, чтобы он мог накрыть их своими пальцами, если бы только пожелал.
Слишком много давления. Слишком много хотела я от него, а потому ответ меня не удивил. Ком в горле застыл на его болезненное:
- Мне жаль.
Я опустила руки.
___
___
Надо признать, что часть с разлукой героев у меня вышла так себе. Она пришлась на сюжетный провис, который случился из-за того, что я наломала дров в самом начале истории.
Ну, а теперь начинается финал. Надеюсь, он выйдет достаточно динамичным и интересным.
Глава 57
Много раз я думала, если бы Альвэйр действительно знал, что скрывается за моим вопросом, как бы он поступил? Сказал бы то же самое уже осознанно? Или не отпустил бы?
Но у прошлого, в отличие от будущего лишь один путь. Тот, по которому ты уже прошёл.
И на этой дороге Альвэйр окончательно отверг меня, а я сказала ему лишь:
- Тогда уходи.
Я стояла в обеденной зале, опустошённая и иссушенная, казалось, целую вечность. Пока незнакомая мне эльфийка не появилась на пороге и осторожно не спросила:
- Будут указания, моя госпожа?
- Вели приготовить мне ванну и комнату. Сегодня я переночую здесь. Предупредите лорда Кэлеана, чтобы не беспокоился.
Девушка учтиво поклонилась и покинула залу.
Я провела в гостиной всё время до сна. Бездумно смотрела на то, как удлиняются тени, а яркий дневной свет розовеет к закату.
Слёз не было, будто та часть души, что должна была истекать кровью, рухнула куда-то в пропасть. Но я слишком хорошо знала, что это омертвение и усталость лишь временное затишье перед раздирающей болью.
Я знала, что виновата в том, что случилось. Слишком торопила его, слишком много ждала, слишком жаждала получить его здесь и сейчас, опьянённая силой первых чувств и надеждой.
Могла ли я просто великодушно любить его и ничего не требовать взамен? Ждать из года в год, пока его сердце не оттает?