***
Лои мчался по городу, выслеживая Афобия. Получить разрешение на задержание подозреваемого оказалось на удивление делом не сложным. Фамилия ненормальной ведьмы и в самом деле сотворила чудо с ворчливым сонным голосом судьи. Выяснить, что за персону такую с первой категорией допуска послала ему этим вечером судьба, лугару не успел: солнце скрылось за горизонтом, отдав власть над ним луне. Зато теперь в звериной шкуре он мог трезво уравновешенно поразмыслить над произошедшим, не отвлекаясь на постоянный контроль эмоций - одна из своеобразных особенностей его рода.
Пахла мадемуазель Маруся неплохо, хоть и усталая была. Ведьмы всегда пахнут магией, сухими травами и пылью, с этой было иначе. В запахе этой преобладал сладкий привкус металла, немного магии, а вот трав и пыли не было, словно и не пользовалась она никогда зельями.
Лои резко остановился посреди тротуара, уловив на поверхности камня старый, очень старый и нужный след. Снова провал. Начав с окраин, лугару по спирали продвигался к центру в поисках свежих запахов Афобия. Найти сына бога - задача далеко не тривиальная, тем более, если нужный полубожок давно не появлялся ни у родителей, ни у знакомых, и словно сквозь землю канул в принципе. Ни слуху, ни духу, что называется. Несмотря на молодость у Лои на подобный случай шкура была паленая: комиссар точно знал, к кому следует сейчас обратиться. Сыны Морока, властвующего по ночам на городских улицах, всегда и на все имели ответ, тут главное знать, какую встречную услугу оказать. Лугару не стал далеко уходить, он просто поднял вверх морду и завыл тоскливо, протяжно, призывая на диалог ночных охотников и сторожей своего собственного ночного порядка, от коих в силу службы Лои был по другую сторону баррикад.
Нужный зверь пришел почти сразу. Желтые глаза Беримира блеснули в белесой дымке непроглядного тумана. Своим детям Морок, словно любящий отец, дарил способность скрываться от глаз посторонних, будь то при ярком сиянии луны или же при свете сотен фонарей - от заката до рассвета эти оборотни становились невидимыми и неслышимыми.
Лугару сел, указывая на свои мирные намерения. Волкодлак кивнул в понимание жеста Лои, а вслед за ночным стражем из тьмы появилась миловидная, совсем худенькая молодка в человеческом обличье, глаза ее горели той же звериной желтизной, что и у брата. Лои постарался скрыть гамму эмоций, всколыхнувшихся в душе с ее приходом.
- Чего ты хочешь? - чуть слышно задала она вопрос Беримира.
Комиссар тихо выдохнул. Он понятия не имел, что переводчиком сегодня со стаей следует Всемила. Если бы знал, перенес разговор на завтра, ну, или сам бы справился... И к чертям работу, ответственность, профессионализм и прочие изматывающие аспекты его жизни. Видеть ее так близко, слышать голос, чуять смешанный запах полевых цветов и прирожденного хищника было проблематично. Она отвлекала и сбивала с мыслей.
Всемила зло сощурилась, глядя на следователя. Юная волчица никогда не любила проявление столь очевидной сильной тяги со стороны "сторожевой собаки". Лои с грустью подумал о своем прозвище. "Сторожевыми собаками" называли в ночных стаях других оборотней, тех, что служили общему закону, тех, что решались существовать поодиночке или же были рождены с инстинктом одиночки. Он, Лои, относился именно к последним. Урожденный лугару никогда не приемлет близкого сосуществования с равными ему по силе особями его же пола, такова природная суть вида.
Маленькая белая волчица Всемила никогда не отправится вслед за одиночкой, ибо ее природная суть велит ей держаться семьи - стая всегда защитит и отомстит. Да и стая не отпустит ни одну свою девочку просто так, тем более девочку не простой крови, коей являлась Всемила. Урожденная от юного лешего и хариты Евфросины, обращенная вместе со сводными братьями в волкодлака молодка обладала несравненной красотой и властью над словом, понимая всякое мыслящее создание. Братья во главе со старшим Беримиром не подпускали к сестре никого из своих, говорить о чужих не приходилось. Сама Всемила точно так же не проявляла интереса к противоположному полу, скорее раздражаясь на излишнее внимание к себе, чем наслаждаясь им. Вот прямо как сейчас. Лои загривком ощущал ее очевидную враждебность в свой адрес.
- Ему нужен сын Гефеста, Афобий. Все следы в городе старые, за пределы не ведут, - озвучила мысли ищейки девушка.
Беримир склонил голову набок, внимательно оглядывая собеседника. После минутной паузы его сестра продолжила:
- Афобия в городе не найти. Его переправили на другую сторону сразу после суда. Кто отправил? - девушка снова помолчала, ожидая ответа брата. - Того, кто отправил, больше нет в живых. Остальное нам не известно, Лои. Всего доброго.
Двое растворились в дымке Морока. Лугару вздохнул, поднялся и пустил неслышной рысью в направлении своего дома.
По крайней мере, спустя год имя запомнила, раньше всегда звала просто "собакой". Лои зло оскалился. Заносчивая домашняя игрушка. Сама без братьев ничто, зато гонора хоть отбавляй.
***
Маруся само собой ожидала, что первый рабочий день покровитель Шут не даст ей начать на позитивной волне, и была права.
Месье Лои нашел ей отличное место для ночевки, к тому же, неожиданно оказавшись джентльменом, оплатил суточное пребывание в номере, а номер надо отметить, наверняка, обошелся ему недешево. Вроде волк, но какой замечательный попался волк. Так что претензий к этой части своей судьбы у ведьмы не было. Проблемы посыпались на голову Руси с восходом солнца, а точнее со звонком будильника. Встать с кровати представилось делом невероятно сложным, слишком нежными на ощупь были простыни, слишком мягкими были подушки. Затем беда ожидала женщину в ванной в виде отражения собственного опухшего лица. Умывшись и послав к чертям улучшающие внешность заклинания, Маруся схватила из холодильника бутылку воды для устранения последствий очевидного недосыпа и отправилась на центральный воздушный объект - искусственно возведенный над поверхностью земли парящий остров. Строительство такой роскоши обошлось правительству в немалую сумму, но зато производило на неподготовленного зрителя неизгладимое впечатление. Козлова знала как минимум троих сильных магов и одного полубога, кто еще с юности мечтали попасть в святая святых Интерпола. Она не мечтала, но отчего-то честь такую получила. То ли редкое везение, то ли частое в ее жизни недоразумение. В общем, и не играло это теперь особой роли - факт оставался фактом: нужно было лететь на новую работу, ознакомиться с местом и коллективом.
Говоря Иму про амаксофобию, Руся ни капельки не врала, автомобилей она боялась пуще синего пламени и передвигаться предпочитала по старинке, на метле, что сейчас впервые сыграло Козловой на руку, обычно все как-то больше народ на улице пальцем у виска крутил. На раритетный транспорт не требовалось разрешение, права и страхование, как следствие не накладывалось ограничение высоты полета. Прабабуля, передавшая любимой внуче фамильную метелку, с радостью обучила Русю сначала азам управления, а после и фигурам высшего пилотажа. Так, что Козловой для отправления на работу в целом номер покидать и не требовалось. Она взвалила на плечо свою немалых размеров женскую сумочку, расчехлила бесценное средство передвижения, распахнула балконные двери, оседлала черенок и, дважды щелкнув каблуком по полу, взлетела.
Город давно не спал, а может, просто не ложился. Многочисленные улицы тонули в потоках созданий всех мастей, передвигающихся пешком, на автомобилях или же завезенных когда-то из иномирья лошадях и верблюдах. Последних все как-то больше предпочитало старое поколение. Руся бесшумно неслась по прямой. Возле острова, она немного сбавила скорость, опасаясь попасть в возносящий или спускающий поток, дающий сотрудникам ведомства возможность плавать между землей и работой, и аккуратно опустилась перед воротами КПП.