— Она там, где должна быть. Случайно или нет, но она встретила того, кого так восхваляла с шести лет. Теперь же пусть время покажет, достойна ли дальше её внимания та сила, что утянула её туда. И будет ли она для тьмы светом. — всё это женщина говорила, крепко держа дочь за плечо. Она ждала, что Марта окажется лицом к лицу к смерти и в объятиях самой тьмы, но оказалось, что видение было для внучки.
— Да будет путь её нерушимый. — произнесла через какое-то время Марта и выдохнула, затем она медленно поднялась, оправила юбку и повернулась к Оливии: — Я чувствую утекание её силы. Нужно сделать закреп на дом, чтобы сила наша помогла ей, когда она вернется. А вернется она через несколько месяцев.
— Да будет так. — сказала Оливия и сложила руки, словно у неё в ладошках вода, и закрыв глаза, словно водой умылась. А энергия дома начала менять направление.
— Миссис Эван? — вывела из воспоминаний мать Алисьяры Веда. Её влажные глаза смотрели с мольбой и беспокойством.
— Ох, дорогая, я же просила, просто Марта. — женщина улыбнулась и повернулась к Оливии. — Мама, думаю, мы не зря заварили успокаивающий чай. — Женщина вновь повернулась к берегини: — раздели с нами эти минуты в море волнения и ожидания. Не хотелось бы, чтобы столь вкусный чай остыл. — Жестом она показала на диванчик рядом.
Девушка хотела возмутиться, встряхнуть их, прокричать, что невозможно пить чай, пока Лисенок где-то там. Но на деле девушка лишь раздраженно прошла к предложенному месту и села. Она наблюдала за изящными руками, что неторопливо наливали заварку в цветную пиалу, отметив про себя, что Лис любила иногда так тоже пить чай, но чаще из больших кружек, ведь чая много не бывает.
— Она в безопасности. На сколько можно быть в безопасности там, где она сейчас. — произнесла Марта спокойным голосом. Её волнение выдавали лишь слега нахмуренные брови и сосредоточенный взгляд. Оливия же сидела спокойно, поедая штрудель. Ей было известно больше, чем Марте, и ничего, как Веде. Она лишь знала, что внучка в порядке и она там, где должна быть. Но самое главное — она жива. Пока.
— Где она? Почему я не могу с ней связаться? На работе её потеряли. Сказали, что помещение, в котором она работала, пропитано темной магией, но вреда не зафиксировано. — затараторила берегиня. Сейчас она была похожа на ребенка, что испугался и потерял сестру. Но если дети могут переключиться на что-то, то девушке это удавалось с трудом. Она заставляла себя работать, а вечером бежала домой к подруге в надежде найти её там.
— Мы не знаем, где она. Но она на своем месте. — прервала её Оливия. — Милая, не стоит переживать. Просто её путь протянулся дальше, чем мы думали. Парой солнце восходит быстрее, чем ожидаешь. — Женщина накрыла своей рукой руку девушки, посмотрела серыми глазами в её зеленые: — Дай ей время.
Какое-то время три женщины, в чьих глазах было запечатлено разное время, разный опыт, разные эмоции и чувства, сидели и пили чай в тишине. Его вкус напоминал ромашку с розмарином, а запах имел ненавязчивые ореховые нотки. Каждая из этих женщин думали о своем: Веда — о местонахождении и состоянии подруги; Марта — о здоровье дочери, о том, как хочет обнять её, закрыв от невзгод; Оливия — о том, что путь тернистый устелен почему-то белыми лилиями и фиолетовыми листьями.
Глава 9.
«Дорогой дневник, пункт 4 страшно выполнить, но как же хочется. Пункт 4: потрогать чешуйки Димитрия. Приписка: хотя бы поближе посмотреть. Еще приписка: расспросить».
Конец второго месяца шел без продвижения по поискам способа вернуться назад. Всё казалось безвыходным, каждое новое утро казалось тяжелым свинцом, что тянет на дно отчаяния. Отношения ведьмы с ребятами были в нейтралитете, но с некоторыми были словно на ножах. Одно слово, и они злились, слово, и они шипели, рычали. Они пытались защититься от неё — оградиться. Когда она готовила что-то простое на себя, Кириш мог прийти посмотреть, и тогда она с ним вела диалог. Первый раз ребята растерялись, когда она для снятия напряжения запела тихо песню. Второй раз они на неё косо посмотрели, а она привыкла что-то делать с песней, особенно ведьминской — как она шутила про неизвестные им народные песни.