Глава 31.
Три дня девушка вела себя очень активно – обнимала, говорила, касалась, любила. Словно это был скачок перед прыжком. Ребята чувствовали, что в любой момент может произойти что-то. Лепестков стало значительно больше, а лилии в глазах крупнее, словно вот-вот станут объёмными. Димитрий почти не спал, всё время находясь рядом, и девушке становилось больно оттого, что придётся оставить этого сильного мужчину, став причиной его слабости. Каждую ночь они проводили вместе, почти каждый день они были рядом. Куратору пришлось переписать расписание и договориться с руководством, сводя всё к работе отдела. Дроид качал головой от бессилия. Осталось только ждать.
Начало февраля. Снежный и тихий вечер казался воплощением умиротворения. Девушка напоила ребят отваром, который помог им уснуть. И казалось, они могли учуять, но не среди разных трав. Ведьма застелила постель, убралась на кухне, положила три тетради на стол. Она не стала писать записки. Зачем, если и так всё понятно? Боль в груди сковало сердце, заставляя всхлипывать. Зайдя к каждому из ребят, она поцеловала их в лоб. На Димитрия она смотрела целую вечность и почти ничего. Наклонилась, вдыхая глубоко, припадая лбом к его плечу. Ей так хотелось лечь к нему, прижаться, почувствовать объятия. Поцеловав его закрытые глаза, девушка поднялась и вышла, накидывая капюшон. Её трясло, а слабость становилась всё ощутимее. В сумерках она дошла до пролеска и забралась в повозку. К утру она была у руин города Эф. Древний город, что являлся порталом для ведьм по территории империи. О нём знали только ведьмы и говорить кому-либо не разрешалось. Извозчик уехал, а девушка прошла через каменную арку, расписанную древними символами. Пройдя по когда-то главной улице, повернула после шестого дома. Там, пройдя, нырнула в полуобвалившийся проём домика. Внутри был каменный стол. Проткнув палец ножиком, девушка капнула кровь на поверхность стола и сосредоточилась, представляя, как выглядит Дивный лес и озеро. Проём, в который она зашла, замерцал, словно там начал падать снег. Глубоко вдохнув, ведьма сделала шаг.
Туман стелился по земле, укрывая низкие кустарники от глаз. Могучие стволы, точно стражи, всё так же стояли на стрёме. Когда девушка сделала шаг в направлении озера, стражи словно расступились. А туман парным молоком, разливался по озеру, укрывая его от глаз. Девушка сняла плащ, оставаясь в белой ночнушке на прохладном воздухе. В этом лесу почти никогда не бывает зимы. А снег появляется только во время проводов. Так как грань стирается и потусторонний мир на столько холодный, что заставляет замерзать этот.
Девушка опустилась на колени в воду, склоняя голову и, зачерпнув воды, полила на свою голову.
- Мать моя – природа, отец мой – воздух, прошу прощения за вторжение, за время украденное, за судьбы изменившиеся, за тайны узнанные и обеты нарушенные. Прошу принять ту, что полюбила. Понять ту, что духа призвала. Убаюкать ту, что грёзам поддалась. Протянуть руку, через время ведя. Прошу защиты за любимых, не за себя. Моё начало в будущем, моя жизнь в прошлом, мой конец в настоящем. Я ведьма, что хочет быть с любимым, но также, я ведьма, что вновь нарушит твой покой.
Платье и волосы намокли и липли к телу, но девушка этого не замечала, продолжая качаться и поливать себя. С её губ слетали слова и разносились эхом, растворяясь в тумане. Нежные лучи коснулись тумана, растворяя его. В воде показалось движение и легкие волны раскачивали тело девушки ещё больше. По середине озера показались очертания странных форм, они поднимались всё выше, становясь различимыми. Макушка пышного дерева возвышалась над водной гладью. Словно что-то выталкивало его со дна, поднимая над водой. С крупных листьев стекали потоки, вспенивая озеро. Бутоны размером с голову, раскрывались молочными заострёнными лепестками.
Вода озера замёрзла, покрываясь узорным льдом, приглашая пройти к усыпальнице. С волнением девушка ступила на лёд, слушая легкий треск. Она ступала осторожно, чтобы не поскользнуться. Теплые ботинки остались на берегу. Холод не обжигал, казалось, что она ступает по скользкому полу. С волос шлейфом опадали лепестки, застывая на глади. Солнце окрашивало чуть фиолетовым цветом, как бывает по утру. Ствол дерева был такой широкий, что его нужно было бы обходить более десяти шагов. Корни выступали из-под корочки льда, и девушка не могла понять, как, если внизу вода.
- Ну, здравствуй, моя колыбель. – сорвалось с губ девушки, когда она коснулась ствола.