В десяти метрах от КПП, в подросшем за ночь снежном покрове, с ноги на ногу мялась женщина в шубе. Нет, В ШУБЕ. Необъятных размеров мех кричал «йА сАмАя РаАсКоШнАя ШкУрИсТчЫа В мИрИеЭ!¡!».
Мех этого эпистархальнейшего ПРЕДМЕТИЩА гардероба (хрен знает, влезла бы эта тварь в любой виденных когда-либо вживую Сашей шкафов) торчал во всех направлениях — вниз, вверх и даже зигзагами — при цветовой гамме сомнамбулического дезинтегратора ощущений, вплоть до потери координации.
Хозяйка ЭТОГО, сделавшая вид (ага, так тебе и поверили, блин), будто только заметила Александру, покинувшую двери надёжного и такого уже желаемого, чтобы в нём остаться, КПП, радостно заулыбалась и ринулась к девушке, пронзая водрузённой на нею шубой само пространство — то просто деликатно пыталось разъехаться в стороны, чтобы не касаться этой странной хрени.
— Здравствуй Саша! — жизнерадостно вскликнула непокрытая голова, обитавшая в этом инопланетно-чужом скафандре. — Как я рада что случайно тебя встретила! — улыбка головы, с наложенной мастихином в районе рта ярко-красной губной помадой, вторила кучерявым волосьям, торчащим так же во все стороны, вяло пытавшимся повторить субдробильную геометрию и тварический эффект шубы хозяйки.
— Здравствуйте, — сдержанно кивнула Саша. Её когда-то приучали чуть-чуть повежливее обращаться с людьми, что заметно старше тебя.
А тут, вдобавок, возможно имела случай частичная поломка личности. Хотя, как же тогда хозяйка личности работала на опасном предприятии? Загадка, мля.
Эльза Мля Ватикановна была женщиной в самом расцвете сил. Когда силы эти чуть-чуть подгасли, но компенсировались частичным применением внешних эффектов. Так или иначе, но это работало. Дело даже не в том, как ты выглядишь внешне, а какой силы стержень растёт в твоём нутри. У Эльзы Мля Владимировны этот стержень был — Саша всегда настороженно относилась к этой женщине, улавливая нюанс между её внешним видом и поведением, а также жёстким взглядом, смотрящим на всех, как на говно. Что-то типа лицемерия, но не откровенно явного.
А ещё Эльза Мля Автаритатовна была до упоротости навязчивой, и Саше было трудно ей отказать.
В животе девушки неприятно зашевелилось что-то почти осязаемое, передавая сигнал в мозг, что что-то нехорошее уже происходит.
— Отвези меня пожалуйста домой! — так она и говорила. Без знаков препинания. — У меня родственники приехать должны скоро а я ещё и в магазине не была а мне ещё готовить надо да и прибрать. (точка — это пауза на новый вдох, чтобы выдать следующую очередь.) Представь у меня у племянницы второй ребёнок четре месяца назад родился дак вот она теперь…
Следующие полчаса для Саши прошли (го)(вно)душно. Начиная от пути до машины, затем чистки своей подруги щёткой от снега, на фоне безусловно присутствовали реплики Эльзы Мля Шаурменовны. Она трещала про погоду в Гвадалахаре, пользу маск для лица из плацент жужелиц, воскресенские поборы в прошлый субботник в ТЮЗе, где она имеет честь быть председателем, при этом каждый раз обращаясь к Александре с вопросами типа «Как тебе это?», или «Что ты об этом думаешь?». После каждой такой мини-паузы, Эльза Мля Острощербетная замолкала (воистину, будто бы поток слов отрезáли острым ножом) и уставлялась на Сашу, давя на неё глазами и принуждая к ответу. Хотя бы к какому-то. Этим самым Эльза Мля Бронивелопоносная вынуждала девушку хоть как-то следить за разговором и выдавать пусть даже одно-два осмысленных слова, не позволяя ей абстрагироваться и откреститься от этой лишённой логики движухи, чтобы тратить меньше энергии.
Это портило Саше настроение. А ведь на смене, даже блин, пусть не особо много, но удалось покимарить.
Когда они сели в её машину и Саша начала сдавать назад, выворачивать по парковке, на которую пришли невыспавшиеся люди, чтобы вернуться в своих движимых собственностях домой, Эльза Мля Сигаретовна вопила и охала, эхала и металась в пределах пассажирского кресла, забивая обзор справа, зеркало заднего вида и посекундно трогая Александру за плечо, руку, указывая пальцем туда-сюда с соответствующими словами, чтоб Саша именно туда обратила своё внимание в первую очередь и в целом вела себя пиздец дёрганно.
Когда она всё-таки вывернула по парковке эти двадцать несчастных метров, Эльза Мля Откупорена сбавила темп своих нападок и уже продолжила изъясняться и одёргивать девушку в стиле предыдущего словоизвержения.
Какая-то мысль мелькала весь путь на периферии ощущений Александры, но необходимость следить за дорогой не позволяла уделить ей должного внимания — для безаварийного вождения в этой, мать её, стрессовой ситуации, сжигались накопленные ранее резервы покоя, любопытства и отдыха, полученные за эту ночь вдохновенными откровениями новым способом думания.