Я поставила большую чашку травяного чая перед князем. Мед в пиалу налила. Сама села напротив. Князь смотрел спокойно, но это было спокойствие грозовой тучи. Низкой, темной, тяжелой. В любой момент грозящей обрушиться на мир тяжелой холодной водой, взрываясь молниями и пугая громом.
Я вздрогнула. Взгляд отвела.
– Хорошая ты, – сказал князь, чай допив. – Добра в тебе много, света. Я вижу. Хорошо Баю выбрал. Лучше и не пожелать.
Я качнула головой, улыбнулась горько.
– Старая я. Старая и немощная. Недолго мне быть тут у вас хорошей ведьмой.
Но князь лишь рукой пренебрежительно махнул.
– Будет моя воля и до тысячи доживешь. – Словно из ниоткуда достал огромную книгу в тяжелом синем переплете, грохнул ею по столу так, что и чашки, и я сама с перепуга подпрыгнули. – Читай. При мне читай. На три дня я задержусь здесь ради твоего обучения. Что возьмешь – твое. – Рядом мужчина положил еще одну книгу намного меньше первой. – А здесь наши законы. Это подарок – выучишь на досуге. – Облокотившись на стол, наклонился ко мне. – Вздумаешь зло творить – казню, ведьма! – прорычал так, что все волоски на моем теле дыбом встали. Столько силы и власти было в его голосе, что не сомневалась – так и сделает. – Но за хорошую верную службу, – продолжил спокойно, – верну сторицей.
– Хорошее место вы выбрали для дома и дуб хороший. А о Яге не переживай, нет ее больше.
– Как нет? – Мне почему-то привиделось, как князь, превратившись в огромного медведя, крушит своих врагов мощными лапами.
– Убить меня хотела… – Вздохнул. – Ох, ведьмы-ведьмы, и чего вам неймется? Одна половина на все готова, лишь бы в койку ко мне попасть, другая – в гроб уложить.
Чувствуя, как стремительно краснею, открыла огромную книгу ведьм и перед собой как заслон поставила. Надо – буду читать. А сердце… оно успокоится. Рано или поздно.
Час прошел. Второй. Не знаю, чем там занимался князь, а я просто пропала. Начиналась ведьмина книга из описания всевозможных, пригодных для колдовства растений. Рисунок, тщательное описание того, как оно может выглядеть, где искать и как собирать. Но главное, что говорить и делать, чтобы пробудить волшебную силу растения. И каким же было мое удивление, когда случайно коснувшись рисунка, я увидела жизненный цикл изображенного растения от зернышка, до цветка и полного увядания! Раздел заканчивался описанием колючки под названием «смертник», а дальше шли вшитые листы, видимо, из других книг.
Я подняла взгляд, отмечая, что уже наступил вечер и в подсвечнике передо мной горит толстая свеча. Князь сидел напротив, читая какие-то письма.
– А записи делать можно? – спросила у него. – Я столько вовек не запомню.
– Ты? – И рассмеялся. – Ты же ведьма!
– И что?
Смеяться князь перестал. Понял, видимо, что говорю я серьезно. Нахмурился.
– Найди в книге заклинание памяти и наложи на себя. Оно как раз три дня и действует. А я перед уходом возьму с тебя клятву неразглашения. Бумагу-то молчать не заставишь.
Я снова уткнулась в книгу, тихо бормоча: «Заклинание-заклинание…». Сказал бы мне кто-то о существовании подобного, когда я в институте училась, я бы ни в жизнь не поверила. А поди ж ты…
«Выберите блюдце с голубой каемочкой. Плюньте в центр и капните каплю воска из семижильной свечи. Пером выкормленного лишь перловой крупой голубя…»
– Это издевательство, а не заклинание! Где я все это найду?! – Я так разозлилась, что на миг забыла даже с кем разговариваю, а потому толкнула книгой письма князя, лежащие не столе, так что они упали к нему на колени.
– Только ведьмы могут увидеть текст. – Мужчина недовольно поджал губы. Поднял письма и положил их обратно на стол. – Что там?
Стало стыдно за свое поведение. Подтянув книгу обратно, громко и выразительно прочла подготовку к заклинанию, выделяя интонацией самые интересные места.
Князь, выслушав меня, лишь укоризненно качнул головой:
– Все у вас не как у людей. Пойдем.
Неожиданно легко для своей комплекции поднявшись из-за стола, князь собрал свои вещи, и тут я увидела, откуда он их берет и куда складывает: оказалось, за спиной у него рюкзак! Одел – он невидимый. Снял – видно!
– Ведьма заговаривала, – заметив мой взгляд, сказал мужчина. – Хорошая вещь. Качественная. Вес уменьшает раз в пять, внутри расширенное пространство. Невидимость имеется. Но она ушла за грань – сказала, что слишком устала от жизни. А новой умелицы нет. – Надев рюкзак, князь повел плечами, натягивая ткань рубашки, заглянул в глаза. – Если сумеешь для меня еще один такой сделать – одно желание твое выполню. Не любое, не обессудь, но в рамках допустимого – что пожелаешь.