Я сидела перед ним и старалась понять, где все-таки очутилась. Дом не походил на современное жилище, но и на историческое, средневековое тоже не тянул. Он казался какой-то странной серединой между вышеперечисленным.
Комната, в которой мы находились, кажется, была гостиной. Однако здесь тоже было так же темно, как и в… кабинете? Лаборатории? Я понятия не имела, как окрестить помещение, в котором проснулась час назад.
На стенах, как я уже говорила, висело несколько портретов женщин. Все чертовски сильно походили одна на другую, но, что самое страшное, на меня. только возрастом были явно постарше.
По углам помещения находились цветы в больших вазонах. Кажется, они вились до самого потолка, сложно было разглядеть, где они кончались. И, знаете, что? Я была огромным любителем растений, с самого детства пыталась вырастить деревце из самого жалкого стебелька, они были моей самой большой страстью, но конкретно эти… они меня пугали. Почему? Потому что казалось, что они не просто живые, но еще и прислушиваются к тому, что мы говорим, шевелятся, извиваются…
Жуть, одним словом.
Зато теперь я могла точно сказать, что это не шутка ребят из соседней лаборатории.
Либо все, что со мной творилось – это правда. Либо я находилась в каком-то шизоидном бреду.
А, может, умерла и попала в другой мир? Тот, что загробный…
Ущипнула себе. Нет. Больно. Значит, жива.
— Параллельные вселенные…
— Что ты там бормочешь?! — Кот беспокойно походил из угла в угол и запрыгнул обратно на столик. Нахмурился, внимательно разглядывая меня. — Не чувствую светлой магии.
— Это хорошо или плохо?
— Даже не знаю.
— Светлые маги – это же добрые, хорошие люди?
Брови кота поползли вверх.
— Добрые, хорошие люди? — слегка запинаясь повторил он мои слова.
— Ну, да…
— Плохи дела, — заключил фамильяр, чуть погодя. — Я уйду на некоторое время. Нужно будет кое-что выяснять. Никуда не ходи, никого не впускай, ни с кем не заговаривай. Придет инквизитор, скажи, что плохо себя чувствуешь и спровадь. Грубить не надо, а то еще накатает жалобу в департамент по контролю ведьмовских сил.
— Что? Ладно… погоди!
— Ну что еще? — недовольно протянул явно взволнованный кот.
— А кто истребил моих родственников? И почему? Мы были плохими? Сотворили какое-то зло?
— Зло? Что?!
— Ну… за что-то же с нами так обошлись?
— Это была неоправданная жестокость. В ней не было ни чести, ни, тем более, необходимости. Просто старая, добрая вражда между расами.
— Какими еще расами? Кто враг ведьмам?
— Драконы, конечно. Драконы – самое настоящее и самое большое зло в этом мире.
4
Драконы – зло.
За последний месяц, что прошел, будто в каком-то сюрреалистичном бреду, я услышала эту фразу от многих. В «Буйном Лосе», где обсуждались действия верховной власти, мельком от соседей, в мелких торговых лавках. Короче говоря, везде. Эти парни здесь явно были не в моде.
К моему великому сожалению, мой перенос в другую жизнь не оказался подставным, выдуманным, проще говоря, не настоящим. К сожалению, это был не розыгрыш коллег, которые хотели меня выжить и даже не шизофрения. Не то, чтобы я обрадовалась последней, но, как ученый, как человек науки и разума, я хотя бы понимала бы, что делать.
А тут…
Тут я просто пыталась выжить, не сойти с ума и хоть как-то адаптироваться.
Ну, точнее, организм и психика скооперировались, и пытались заставить меня приспособиться к новым условиям среды.
А они, я вам скажу, были ой, какими чудными.
Помните про цветы, о которых я упоминала еще в первый день своего переноса в другой мир? Так вот, они и впрямь оказались живыми больше, чем хотелось бы и чем я привыкла.
Узнала я об этом уже на следующий день, когда противный кот, называющий себя моим защитником и другом велел заняться «работой».
А знаете, что в этом дивном, новом мире было моей работой?
Я выращивала растения.
Трижды ха.
В своем обычном мире я занималась овощами, а здесь – растениями. И там, и там, я делала все, чтобы они выросли, как можно быстрее и были как можно сильнее.
Это из тех новостей, что были на тему «похоже в обоих мирах».
Но были и отличительные черты. В лаборатории огурцы и помидоры не болтали со мной, в отличие от этих… существ. Обычному человеку было сложно называть их по-другому. По крайней мере, не сразу. Я, например, все еще пыталась привыкнуть к новым реалиям.
Растения слышали меня. Разговаривали, спрашивали, отвечали. Но не обычными словами, как мы привыкли говорить. По-другому, иначе. Со стороны казалось, что они едва заметно шипят или шебуршат. Но я понимала их. Желания, помыслы. Чувствовала, если им некомфортно, мало света или, наоборот, слишком много.