Неведомое сложно понять, проще бояться, а боясь, презирать.
Но Дельва опытная. Она не обижается.
-Чего знать хочешь, мой Король, да будут дни твои долги?
-Ну… - он уверен, что вопрос его имеет лишь один исход, но за годы в политике уже знает, что есть вещи, которые нельзя предугадать, можно ли почувствовать. И сейчас чувствует Король, что-то неладное. – В поход идет моя армия.
Кивает Дельва. Расстилает пергаментный лист по столешнице, раскладывает три пучка сухой мяты, раскатывает ее деревянной скалкой, ссыпает в чашу, разминает ступкой. Горит лист пергамента, а Дельва ссыпает его золу в ту же чашу, разминает до пыли, приговаривает про себя слова заветные…
Долго это тянется для Короля. Невыносимо! Жалеет он уже, что пришел.
А Дельва спокойна. Она знает, что магия – это неспешность, выверенность всех линий и узоров, и размешивает она в воде из белого кувшина сухую пыль трав и золы, выливает ее в печь. Взметается буйное пламя, на миг позволяя узорам скользнуть по покрывалу жизни, открывается будущий знак…
-Ну что? – Король теряет терпение. – победа за Авьерром?
-За Авьерром, - медленно отвечает Дельва, видя, как взметается знамя Авьерры над вражеским, замком, а в процессии триумфа идет…
Похожий на Короля, да будут дни его долги. Но другой.
Брат Короля. Принц крови. Еще один мятежник!
Дельва смотрит левее и видит яд, что льет змеёй в стакан Короля, да сочтены его уже дни. Смотрит вправо и видит, как смерть Короля позволяет войне завершиться победой, когда принц, кровный брат, берет управление.
Политика! Короля спрашивал о победе, а не о себе. Его вина, что не отделяет он себя от трона, сделал его частью себя и мысли даже не допускает о поражении. Его и только его вина!
-Победа Авьерры! – уверенно подтверждает Дельва. Король кидает пару драгоценных монет на ее стол и, преисполненный благородства, поднимается и уходит прочь.
***
Тянется долгая ночь, в которой давно уже нет Дельве сна. Кто-то, отмеченный магической силой всегда несчастен, как и всякий, кто вообще хоть чем-нибудь отмечен. Страшно, бесконечно страшно быть одиноким, но Дельве так даже лучше стало с годами. Люди уходят, а она остается. Остается, чтобы платить за их грехи своими добродетелями.
Только вот страшнее ей все год от года: счет никак не может сравняться! Может быть, в этом неравенстве счета она и отыскала случайно бессмертие?!
Конец