Как только он налил спирту, за стеной заскрипел снег. Шаги были не такими слышными, как в ночи, но его острый слух их уловил. Иван даже не успел испугаться. Дверь распахнулась.
- Хочу мяса! - без всяких предисловий, с порога, объявила знакомая гостья.
Смирнов почувствовал облегчение. Оказывается, он весь день подспудно ждал этой встречи и боялся, что сегодня девушка не придет. Сейчас ему было наплевать, кто она. Да пусть хоть инопланетянка! Он резко повернулся и чуть не уронил чурку, служившую стулом.
- Таюна, ты вовремя! Сейчас мясо сварится, - его губы помимо воли сложились в улыбку. - А печенку свежую будешь?
Эх, блин, да она голодная! Смирнов заметил, как загорелись глаза девушки при взгляде на лежавшее на столе мясо.
- Буду! - изменившимся голосом, прохрипела она и шагнула к столу.
Иван торопливо поставил ей чурку, а сам сел на топчан.
- Ешь, Таюночка! Я ещё нарежу.
От спирта орочонка отказалась. Это очень удивило. На его памяти, они никогда не отказывались от выпивки - хоть мужики, хоть бабы. Сам Иван выпил и присоединился к гостье. Они ели сырую нарезанную печень, макая куски в соль. Руки у обоих стали красными от крови. Иван пододвинул девушке тряпку, которой вытирал руки.
Сейчас при свете лампы, он, наконец, разглядел её лучше. Черные блестящие волосы до плеч. Круглое, с широкими скулами и маленьким прямым носом, лицо. Иван впервые видел такую светлолицую эвенку. Только брови вразлет, черные-черные. И, конечно, глаза. Так же неожиданно большие, раскосые, с огромными черными зрачками - они притягивали Смирнова. Она ела и иногда взглядывала на него. В глазах светился голод. Бедная, похоже, дня три не ела. Она торопилась, по подбородку текла кровь. Если бы кто увидел их сейчас, наверное, испугался бы до смерти. Иван, здоровый, с грубым, словно рубленным на скорую руку, лицом и ороченка, с горящими глазами, в расшитой мохнатыми хвостами, бисером, и какими-то блестящими металлическими побрякушками кухлянке. В мерцающем свете лампы их окровавленные лица и руки наводили на мысли о страшном и потустороннем.
Наконец, она насытилась. От вареного мяса и чая девушка отказалась. Вытерев лицо и руки, она, нисколько не стесняясь, сбросила свои меха и оказалась в привычном уже виде - голая. Быстро юркнув на топчан, она прикрылась одеялом и горячим страстным шепотом позвала:
- Иди ко мне, сатымар...
Смирнов хотел еще поесть мяса, оно как раз доварилось и распространяло вокруг аппетитный аромат. Он уже наложил в миску самые жирные куски, но не выдержал. Отставил все в сторону и начал срывать с себя рубаху. К черту! Я хочу её!
Сегодня любовница превзошла себя. Смирнов чувствовал себя измотанным, словно весь день таскал бревна.
- Надо было сразу тебя накормить, - довольно пошутил он.
- Да, я люблю мясо, - промурлыкала в ответ тоже довольная Таюна.
Она повернулась к Ивану и, водя пальчиком по его груди, зашептала:
- Ты как медведь, настоящий сатымар. Теперь всегда будешь со мной, никому не отдам.
Что-то в этих словах не понравилось Смирнову. Слишком серьезно она говорила.
- Не смогу я всегда быть с тобой. Еще месяц, и домой.
- Зачем тебе домой? Твой дом здесь! Я знаю. Еда, огонь и женщина у тебя есть. Что еще надо смертному?
Ты посмотри, как заговорила, про себя удивился он, точно десять классов закончила, но вслух сказал:
- Много чего надо.
Орочонка вскинулась:
- Ну, скажи мне, амикан, чего тебе не хватает?
Он задумался. Если быть честным, то она права. Все, что надо для жизни, у него есть и здесь. Даже баба. Он не любил ни город, ни деревню. Жизнь в лесу, когда все зависит только от тебя - вот это было то, что надо. Даже не в сезон, он при любом удобном случае сбегал в тайгу. Общаться с людьми Иван не любил и не умел. Поэтому часто решал вопрос силой - как зверь. Это помогло ему выжить в Чечне, иногда помогало и в гражданской жизни, но, в большинстве случаев, мешало.
Он уже хотел согласиться с Таюной, но вдруг вспомнил про дочь. Как же он мог забыть?! Маленькая золотоволосая непоседа - это был единственный человек, которого он по-настоящему любил. Смирнов не часто вспоминал про жену, да и женился-то он чисто потому, что так принято. Жена тоже вышла за него по расчету. Ей, старшей дочери, из бедной многодетной семьи, это показалось лучшим выходом, пропуском в богатый мир.
Они несколько лет прожили без детей - жена никак не могла забеременеть. Смирнов уже хотел разводиться, но тут это произошло. Когда в доме появилось маленькое плачущее существо, и Иван в первый раз взял девочку на руки, что-то произошло с ним. Впервые в жизни он заплакал. Никогда не видевшая такое, жена испугалась. Она попыталась отобрать ребенка. Но он только рыкнул на испуганную женщину, продолжал качать в своих огромных ладонях свое счастье. Теперь все самое лучшее в их доме принадлежало Анечке.