Почему она не спросила?
Неподалеку завыл волк. Эхо прокатилось по кристально-прозрачной ночи. Звук показался Тейт невыразимо тоскливым, и, подняв голову, она прошептала: «Доброй охоты, братья Гэна. Доброй охоты, и знайте: кто-то завидует вам, вашей бесподобной неуязвимости».
Глава 73
Слабый стук в дверь заставил Тейт вздрогнуть. Набросив покрывало на кровать, она спросила:
— Кто там?
— Джалита.
— Кто? — переспросила Тейт, но затем опомнилась. — Входи, пожалуйста. — Она поднялась навстречу нежданной гостье.
Тейт даже не догадывалась, что на девушке была та же одежда, в которой она приходила к Налатану. Джалита, которая была ниже Тейт ростом, остановилась на полпути, ее серо-белый плащ резко выделялся на фоне темной каменной стены. Черные ботинки слились с полом, и это еще более усиливало впечатление, что Джалита не стоит, а парит в воздухе. Тейт вглядывалась в ее лицо над мягкой кожей плаща. Темные глаза, брови и полные алые губы выделялись на молочно-белом лице.
Тейт мысленно окинула себя взглядом и с презрением подумала, какой же ужасный вид у нее сегодня утром. Руки с покрытыми грязью пальцами — верх запущенности. Свитер с потертыми рукавами весь в пятнах, а на плече — предательская дырка, выставляющая на всеобщее обозрение мешковатую рубаху грубого полотна. И, конечно же, грязные старые брюки, в которых ходили воины, из очень плотной материи, за что их прозвали «железной задницей». В довершение этого ансамбля — выношенная добела косынка, которую она повязала на голову. Полный комплект.
Тейт мило улыбнулась.
— Ну, проходи же, Джалита. Хорошо, что ты зашла.
Улыбнувшись в ответ, Джалита проскользнула в комнату.
Тейт села на кровать, жестом указав гостье на стул. Сев, Джалита сказала:
— Мы ведь так до сих пор и не познакомились. Но я наслышана о тебе.
— Я тоже. Надеялась увидеть тебя на вчерашнем празднике.
— Я не любительница таких празднеств. Мужчины, по крайней мере моего возраста, очень… как бы это сказать? Легкомысленны. Женщине нужно иметь рядом уверенного, знающего свою цель человека. А интересные мужчины часто забывают, что в жизни есть еще что-то, помимо удовольствия.
Это было сказано с такой обезоруживающей прямотой, что Тейт невольно рассмеялась. Но, в конце концов, перед ней сидела женщина, отравляющая своим существованием жизнь Кейт Бернхард. И Тейт сказала:
— Обычно женщинам нужно время, чтобы это понять. И довольно дорого заплатить.
— Я старалась научиться этому как можно быстрее. — Джалита обратила в шутку намек на свое прошлое.
Колкость Тейт не удалась. Внезапно она разозлилась. Джалита была не только обворожительно красива, но и очень умна. Тейт пришло в голову сравнение с грациозными тюленями, резвящимися во Внутреннем Море. В их молниеносном появлении и исчезновении под водой была какая-то зловещая красота.
Джалита продолжала:
— Надеюсь, ты не сердишься за то, что я не приехала поприветствовать тебя, Нилу, Гэна и остальных. Мне действительно не хотелось.
— Почему?
— Все дело в твоем муже. Когда он ушел, я испугалась, что ты появишься здесь до того, как он вернется. Я была в ужасном состоянии. Я знаю, это глупо, потому что я даже никогда не разговаривала с ним. Правда.
Мускулы на шее Тейт напряглись. Какая-то странная интонация в словах Джалиты заставила ее насторожиться. Тейт сказала:
— Это был самый ужасный момент в моей жизни. Хотя я понимаю. Он вынужден был уйти. Ни я, ни он не терпим заточения.
Воодушевленная этими словами, Джалита поднялась.
— Я знала, что ты это скажешь. Я очень рада.
— Рада? Чему?
— Тому, что он ушел именно из-за этого. Гэн сказал мне об этом, и мне очень хотелось, чтобы это было правдой. Было бы печально, если бы все было по-другому.
И снова холодок пробежал по спине Тейт.
— Что значит по-другому? Разве есть другая причина?
Джалита ответила сразу, как будто только и ждала этого вопроса:
— Только одна. Конечно, все знают, как вы привязаны друг к другу. Но она сказала, что это неправда.
Тейт заскрежетала зубами.
— Кто сказал?
— Настоятельница Фиалок. Она долго о чем-то говорила с Налатаном. Она сказала, что он был чем-то очень озабочен. Он волновался по поводу нового оружия. Он беспокоился, не попало ли оно к противникам Церкви. Должно быть, он узнал об этом от Эмсо; тот ведь, чуть что, жалуется Гэну. Церковь — все для Налатана, но все знают, что ты для него намного важнее. Даже если это его и беспокоило, он бы никогда не оставил тебя из-за такого пустяка. Между прочим, не сказал ли он Гэну, почему ушел?