– Что с тобой, Соня? – Николай встал и приблизился к девушке, но та отстранилась от него рукой.
Она вспомнила о письме Варвары и ее предложении. Теперь уж точно было ясно, что в Каменке Соне не место.
– Николай Николаевич, не надо… – полушепотом сказала Соня. – Простите…
Девушка выбежала из кабинета, быстро спустилась по лестнице и пулей вылетела из поместья. Она ворвалась к себе в комнату и закрыла дверь на засов.
– Глупая, – шептала она себе, – какая же я глупая. Завтра же пойду к Федору и сообщу, что снимаюсь с должности. Ноги моей не будет больше в поместье, и в Каменке.
Вдруг что-то острое стало давить в бок. Девушка нащупала карман рукой, там, где лежало письмо, и достала вместо него осколок зеркала.
Глава 9. Колдун
Минул год, как Авдотья Петровна уснула вечным сном. Год долгий, тяжкий и безрадостный.
Николай Николаевич стоял в одиночестве у могил родителей. Он часто приходил на погост и долгими часами мог находиться здесь в любую погоду. Никто не смел нарушать его уединение, даже отец Илларион, который проникся глубокой жалостью к судьбе молодого человека.
Но жгучая боль, изнуряющая молодого человека первое время после кончины отца и матери денно и нощно, утихла, а на ее место пришла пустота. Николай Николаевич усердно трудился и сносно руководил поместьем под наставничеством Федора Нравова. Холодная и трудная зима минула, уступив место теплой дождливой весне, а затем и не слишком жаркому лету.
Череда темных, ужасных событий прошлого года прекратилась, и в селе Каменка снова наступил мир. Сплетни, разжигаемые несносными кумушками, затихли.
Николай Николаевич перекрестился, вышел из кладбища и, развязав лошадь, поскакал в поместье. Дома его ждал вкусный ужин и любящая женщина, которая помогла ему преодолеть жизненные невзгоды, охранявшая его сон от теней, только и поджидавших момента стать очередным кошмаром.
Руслана встретила Николая Николаевича с улыбкой, принесла ему таз и полотенце, чтобы он умылся, и вместе с ним села за стол.
– Как прошел твой день? – ласково спросила она.
– Ничего, – ответил Николай, не вдаваясь в подробности.
– Ты был на погосте?
Николай кивнул, явно не желая разговаривать и обсуждать это, поэтому Руслана оставила помещика в покое. Только по окончании ужина Руслана сказала:
– Завтра утром придет портниха, чтобы посмотреть, как сидит платье, а к вечеру явятся девушки на кухню. У тебя есть какие-нибудь пожелания?
– Нет, – безразлично ответил Никола. – Я полностью доверяю тебе это дело.
– Ты поговорил с отцом Илларионом? – спросила Руслана, когда Никола уже покидал столовую. – Он дал свое благословение.
– Да, все решено.
Николай ушел, оставив девушку одну. Руслана убрала со стола, и немного приведя себя в порядок, вышла на улицу. Никола привык, что Руслана вольна делать все, что взбредет ей в голову, поэтому спокойно относился к ее вечерним прогулкам.
Как читатель уже мог догадаться, через два дня у Николая и Русланы намечалось венчание в церкви, а позднее и свадебный пир. Безразличие и отстраненность Николы объяснялось легко. С тяжелым сердцем молодой помещик вспоминал кончину родителей, и то лето, что принесло и забрало у него так много. Однако намерение Николы сделать Руслану женой и хозяйкой поместья оставалось прежним.
Даже пробыв в селе год, Руслана была для всех чужой. Она не заводила подруг или простых знакомств, со служащими поместья и приезжими общалась холодно. Все свое время девушка проводила в доме, наводя порядок, работая на кухне или отдыхая в спальне. Все знали, что между Николаем Николаевичем и Русланой есть любовная связь, поэтому многие называли ее потаскухой.
Чтобы в лишний раз не встречаться с кем-то из сельчан и заодно не повредить нежную кожу солнечными лучами, Руслана, доделав работу по дому, только поздним вечером выходила гулять. Она бродила возле поля, спускалась к реке, купалась. Бывало так, что она возвращалась домой только под утро.
В этот раз Руслана, обойдя стороной все дома, отправилась к погосту. В церкви догорали свечи, отец Илларион читал последние молитвы, завершая неспокойный день, но Руслане он был не нужен.
Девушка еще в саду срезала несколько темно-красных роз. Она подошла к могилам, у которых совсем недавно стоял Николай, и положила по две розы на каждую из них. Губ ее коснулась легкая улыбка. Черными, как безлунная ночь, глазами, она смотрела на два бугорка с нескрываемым удовольствием.
Никто не ведал, что творилось в душе у Русланы. Никто не знал, какие темные мысли посещали ее голову. Ловко скрывая чувства, она ежедневно надевала маску заботливой и любящей женщины. Любила ли она Николу на самом деле, неизвестно. Боялась ли она гнева Божия? Точно нет. Руслана оставалась загадкой для всех и каждого, и ее это очень забавляло.