- По личному распоряжению первожреца, я отправился к вам, что бы обсудить условия, на которых вы позволите, минуя ваши земли перейти на земли еретиков, нашей армии, - священник понизил голос, будто опасаясь, что его могут услышать не те уши. А три сотни седьмой, пребывающий сейчас в полном ступоре от услышанной информации, даже растерялся! Ведь то, о чем он только что узнал, с данного мгновения возводило его и его людей в разряд смертников! Триединый святой престол, никогда их не выпустит живьем из земель ведьмы, очевидно даже подручные святоши, скорее всего после переговоров подлежат неминуемой ликвидации, не говоря уже о нем и его людях! Наверняка их будут встречать. Первосвященника само собой встретят и проводят к первожрецу, а вот их всех – зачистят!
Три сотни седьмой метнул нахмуренный взгляд на ведьму и та, о чудо, обратила на него внимание. Усмешка! Всего лишь усмешка! С толикой иронии и о проклятие – сочувствия!
«И это нас, вы называете нечестью»… Три сотни седьмой, явственно прочел этот укор в глазах ведьмы и отвернулся от них, не в силах сдержать гнев, разочарование и стыд!
- Серьезное заявление, - задумчиво произнесла та, вновь переключая внимание на священнослужителя. – Вы так уверены, в том, что я соглашусь пропустить ваши войска и лишь прибыли ко мне, что бы обсудить условия? Знаете… - ведьма вновь задумалась, а когда вернулась, продолжила:
- Ваше предложение обсудить условия, больше выглядит, как ультиматум, мне! – вдруг ее взгляд похолодел и тончайшие хрусталики льда, окутали каждую ее ресничку, она всматривалась в лицо священника, не отрываясь, и дожидаясь прямого, правдивого и только правдивого ответа.
Три сотни седьмой, видя, что происходит, лишь поморщился и усмехнулся, мысленно. Чтож… Теперь ни только нам все, но и тебе… Святейшество. Не выбраться из этих проклятых земель… Но бесславная смерть, для меня и моих воинов? Нет! Этому не бывать! Теперь для нас враги там и враги здесь, чтож, придется лишь продать свою жизнь подороже!
Три сотни седьмой настолько погрузился в себя, размышляя о том, что его и его людей ждет в скором будущем, что даже не заметил, как внимательно и сосредоточенно, хоть и украдкой от священнослужителя, его изучала, ведьма. И сделав выводи, а возможно и приняв какие-то решения для себя, вновь обратилась к священнику:
- Не бойтесь отвечать, в любом случае, я обещаю вам, что мой лес, вы покинете живым, как бы не закончилась наша с вами беседа, - ведьма улыбнулась, предав своему лицу, как можно больше искренности и доброжелательности, ее глаза уже оттаяли, ровно тогда, когда она прекратила смотреть на три сотни седьмого.
- Я не боюсь, - подбодренный пусть сомнительным, но все же обещанием ведьмы, прогнусавил священник. – Чтож, раз хотите разговора на чистоту, тол я вам отвечу – да! Да и еще раз да, хранительница, - уполномоченный к переговорам любезно склонил голову, подчеркивая этим уважение к стороне переговоров, следовательно, к ведьме. – Войска святого триумвирата в любом случае вторгнутся и пройдут по темным землям, у нас, как понимаете нет выхода, мы обязаны зажать еретиков в клещи. Дело лишь в том, как мы, пройдем через ваши земли! Огнем и мечом, либо дарами и подношениями, вам!
- Дары? – ведьма хмыкнула, глядя на святошу с иронией. – Знаем, знаем мы ваши дары и увы… Не понаслышке!
- Ну что вы, ну что вы, уважаемая хранительница, - священник всплеснул в негодовании обеими руками, выставляя вперед ладони. – Что было, то было! Кто прошлое помянет тому глаз долой! Триумвират вам предлагает золото, серебро, магические, редчайшие артефакты из святых хранилищ!
- А как же мои подданные, что томятся в ваших застенках и дожидаются своей череды аутодафе, священное сожжение на костре или же утопления в мешке, в священных же водах реки Наззарии? Ответе мне, уважаемый первосвященник храма всех чистых. Как с ними? Быт! А как быть даже не с моими подданными, а с вашими, коих в причину лживых обвинений признали ведьмами и колдунами? Как быть со всеми теми юными и по сути своей виновными лишь в том что они красивы и молоды, девочками, что случайно привлекли к себе внимание одного из похотливых святош? И в глупость свою и гордость молодости отвергшие поползновения к себе и своей чести тех святош? Их ведь, вы так же, как и моих подданных, благочестиво проводите на аутодафе, предварительно навесив им клеймо ведьмы!? А? Раз уж мы решили говорить на чистоту? Ответе!
На священника в момент обличений его и его церкви и священников, жалко смотреть было. Ведьма каждое слово словно гвозди в гроб, безжалостно вбивала в голову, но нет, не священника… Три сотни седьмой багровел и темнел с каждой высказанной ведьмой, фразой, а вот святоша наоборот, с каждым ее словом, вжимался в кресло все больше и больше, очевидно мечтая лишь ободном – исчезнуть, раствориться и оказаться в своей уютной и теплой келье при храме. Нужно кстати заметить, что та самая уютная и теплая и несомненно скромная келья, представляла из себя не менее пяти комнат и общей площади ни чуть не меньше тысячи квадратов, а уж какое там убранство… Уууу, мог бы позавидовать любой король!