Так начались Катины мытарства.
Каждое утро на протяжении месяца она носила Вовку к Степаниде и читала над ним какие-то странные молитвы по указке знахарки.
— Материнская молитва самая сильная, — говорила Степанида, — непобедим тот, кто матерью своей заговорен.
Каждый день Степанида готовила для Вовки специальные отвары, которые нужно было давать по часам. Катя специально для этого отпрашивалась с работы, прибегала, поила сына и снова убегала. К концу второй недели, она почувствовала, что Вовка уже не такой лёгкий, каким был, да и кушать он стал гораздо лучше, а на голове появился коротенький ёжик.
— Мама, а дай мне книжку про Маугли почитать, — попросил сын как-то вечером, обычно он рано засыпал и с начала болезни книгами вообще не интересовался.
Катя боялась поверить. Дальше больше, сын стал понемногу передвигаться сам, он был ещё очень тощий и слабый, но уже мог выйти без посторонней помощи на крылечко и посидеть на завалинке, а вечером они играли в морской бой.
— Мам, а я много в школе пропустил? — спросил как-то сын.
— Ты пропустил целый год, — ответила Катя, — но теперь мы всё нагоним.
Через месяц Степанида сказала Кате:
— Теперь моя помощь вам больше не нужна, сходи в церковь исповедуйся и причастись, да и Вовку причастить бы не мешало. Это от бесов и болезней самая верная защита.
Катя сделала всё, как велела старуха, она и мужа в церковь сходить заставила.
А Вовка уверенно шел на поправку, и когда Катя повезла его на очередное обследование, их лечащий доктор, старенький онкогематолог Павел Петрович, повидавший немало на своем веку, был очень удивлен, увидев упитанного румяного мальчика.
— Ну, ты герой, Владимир, герой, — повторял он, рассматривая почти идеальные результаты обследования. — Чудеса какие-то!
Павел Петрович даже специально позвонил в лабораторию и уточнил. Не перепутали ли там пробирки с анализами.
— Не перепутали, Павел Петрович, не перепутали. Это действительно Вовкины результаты, — ответила ему заведующая лабораторией, — я сама их смотрела и даже перепроверила. И была удивлена не меньше Вашего.
— Ну, что, дружочек, — сказал тогда Павел Петрович, обращаясь к Вовке, — отпустить тебя совсем я не могу. Болезнь твоя уж больно коварная! Поэтому приедешь ко мне с мамой ещё раз через полгодика для контроля. Понял?
Вовка согласно кивнул головой, а Катя сказала:
— Конечно, приедем, доктор.
Надо, так надо. Хотя мать и сын были твёрдо уверены, что болезнь отступила.
***
А теперь вот Вовка женился. Домишко они с женой приобрели недалеко. Его жена Светочка тоже иногда к Степаниде забегает помогать. Вовка рассказал ей, что обязан старухе жизнью.
Светочка-хохотушка, она Степаниду тормошит всегда. То вдруг предложит:
— А давайте, бабуль, я Вам волосы расчешу, а то все свалялись.
То музыку бойкую поставит, пока в доме прибирается. Всё у неё в руках спорится. Умненькая девочка.
Степанида на неё не нарадуется, привязалась как к родной.
— Хорошая у тебя невестка, Катя, — нахваливала она Светлану перед соседкой, — такой, как она, и ремесло передать можно.
***
— Не ходи ты, Света, больше к Степаниде, — попросила как-то Катя невестку.
— Почему, мама? — непонимающе посмотрела на неё жена сына.
— Ремесло она тебе свое ведьминское передать хочет. Сама мне сказала, — ответила свекровь, зачем-то выглянула в окно, будто проверяла, что их никто не подслушивает, и добавила. — Так что держись от неё подальше, а то греха потом не оберёшься.
— Да, ведьмин дом стороной обходить нужно, — встрял в разговор свекр.
— Да какая ж она ведьма? — Светочка даже расплакалась. — Сами ж рассказывали, как она Вовку вам выходила! Неблагодарные вы.
Глава 4.
— Бережёного Бог бережёт, — проговорила Катя, погладив Светочку по голове, — а ты всё-таки не ходи к ней больше. Я уж сама как-нибудь. Не пойдешь?
Света посмотрела в глаза свекрови. Было видно, что та любит её, Светочку, и просьба её от заботы о жене сына. Катя не хотела, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое, вот и пыталась уберечь.