Этот вроде бы поменьше того плывня, который живет в низовьях Маны, но тоже мог бы прокатить Олу на спине.
Она сощурилась, обдумывая то, что вначале пришло в голову не всерьез. Плывень может прокатить ее на спине. Прокатить. Через речку. На ту сторону.
Спустя полчаса, наладив контакт с речным жителем, который согласился подождать ее возле отмели, Ола полезла наверх. Ей позарез нужен кто-нибудь, кому наплевать на нее, но не наплевать на Аниту Грофус – и такой человек в отряде есть.
На траве лежали рюкзаки, пахло тушенкой и макаронами. Ола тоже проголодалась, но придется в этот раз пропустить обед. Приятель Гая Грофуса снова курил в сторонке. Еще бы знать, как его зовут… Хотя это не важно.
– Надо поговорить.
Тот повернулся. Ола скорее угадала, чем определила, что у него нелады с сердцем.
– У меня есть возможность переправиться на ту сторону. Там, внизу, плывень, он меня перевезет. Мне надо взять с собой необходимые вещи для Аниты – так, чтобы никто не заметил. Нужна ваша помощь.
Он несколько секунд на нее смотрел – глаза под скошенными складками век внимательные, недоверчивые – потом сказал:
– Я с вами.
– Боливар не вынесет двоих.
– Вы не справитесь.
– Два человека и багаж для плывня будут неподъемным грузом, – может, и нет, но брать его с собой Ола не хотела. – Чтобы вам не пришлось красиво утопиться посреди речки, если вопрос встанет таким образом. Для Аниты должны были захватить сапоги, носки, штаны, куртку. Где все это лежит, знаете?
– У меня в рюкзаке.
– Еще два спальника. Палатку не потащу. Медикаменты для Аниты. Сухари, копченая колбаса, еще хорошо бы шоколад и две-три банки сгущенки – это здесь ходовая валюта. И вы поможете спустить вниз мой рюкзак.
– В одиночку не справитесь.
– Я не собираюсь мериться силой с магом-психопатом. Постараюсь потихоньку увести у него Аниту, а потом будем играть в прятки, пока вы не подойдете. У меня преимущество – на моей стороне Лес, а вы же рано или поздно переправитесь на тот берег.
– Они далеко ушли.
– Догоню. Они идут медленно, у Аниты наверняка кровавые мозоли и ноги отекли, а этот хмырь думает, что отделался от погони.
– Пошли, – после минутного размышления согласился оперативник. – Меня зовут Борис Данич. Если спасете Аниту, я буду ходатайствовать о том, чтобы с вас досрочно сняли судимость.
– Об этом и так будут ходатайствовать. От вас мне нужно другое. Я хочу, чтобы следователь Косинский и инспектор Вебер принесли мне официальные извинения, и если я спасу Аниту, вы побеседуете об этом со своим руководством.
– Они выполняли свою работу. Вас подозревали в убийстве.
– Передо мной должны извиниться за это ваше отстойное тыканье. Это, что ли, тоже часть работы – без этого никак? А Вебер нахамил мне в доме у Клеопатры Мерсмон уже после того, как выяснили, что я вашу Аниту не убивала. Так что я хочу услышать от них извинения, от обоих.
– Хорошо, я поговорю об этом с коллегами, – измученно глядя на нее, согласился Данич.
– Вы пообещали это лесной ведьме в Лесу, и Лес вас услышал. Идемте.
Пока остальные уминали тушенку с макаронами, Ола с Даничем упаковали в рюкзак второй спальник, резиновые сапоги, ракетницу, сверток с вещами для Аниты, рассовали по карманам плитки шоколада, три банки сгущенки, еще одну кружку, второй нож, баллончик репеллента. Они действовали, как мародеры, укрывшись от чужих глаз за кустарником, и Ола мысленно просила Лес помочь, чтобы никто их не застукал.
Спустились на отмель: девушка первая, за ней Данич с багажом. Плывень ждал, она и наверху чувствовала, что он ждет, беспокоило ее другое – сумеет ли он увезти ее с грузом.
– Держитесь на расстоянии, а то спугнете.
Разувшись, закатав джинсы, Ола по колено вошла в речку и взгромоздила рюкзак на твердую мозаичную спину всплывшей амфибии. Он из материала с водоотталкивающей пропиткой, есть надежда, что содержимое не намокнет. Даже в двух шагах от берега течение так и норовило свалить ее с ног.
– Возьмите револьвер. Пригодится.
Хотела отказаться – лишняя тяжесть, но потом решила, что, может, и правда пригодится: если она встретит кесу и попросит их о помощи, револьвер сойдет для подарка, в придачу к шоколаду и сгущенке. Положив его в верхний карман рюкзака, она затолкала под ремень сапоги и распласталась ничком у плывня на спине.
– Ну, поехали, мой хороший!
– Помоги вам Бог, храни вас Бог, – сказал ей вслед оставшийся на берегу Борис Данич.
Ола его уже не видела. Приподняв голову, она смотрела вперед по курсу – на бурлящую сизую Тайву, оскалившую клыки, на другой берег, до которого не больше двадцати метров, но их еще надо преодолеть!