— И как же мы будем действовать — спросил капитан и снова пододвинул рюмку к наклонившемуся горлышку бутылки.
— Сначала начнем с тобой вдвоём. Надеюсь ты не забыл, чему тебя старики ещё в НКВД учили?
— Такое разве забудешь — проговорил капитан и его нервно передёрнуло.
— Так вот, инструмента у меня приготовлен — полушёпотом изрёк хозяин кабинета.
— Оно понятно, но товарищ полковник, ты же знаешь, эти экстрасенсы они попадаются разные, а ежели наш лейтенантик к примеру, возьмёт да не расколется?
— Правильно поработаешь, расколется как миленький. Куда он нахер денется. А ежели чего, так не переживай, прямо сейчас сюда едет один интересный товарищ из особого отдела. У него свои методы. Если этот сучёныш будет упираться, то особист из него всю душу вытряхнет вместе с разумом и, если надо в овоща превратит, но нужную нам информацию вытряхнет.
Выдав последний элемент своего плана, полковник разлил остатки коньяка по рюмкам и в этот момент черный телефон снова громогласно зазвонил, буквально заставив кгбэшников застыть на месте.
Глава 34
Допрос
— Ну что лейтенант приступим — объявил капитан и громко щёлкнув замками, демонстративно открыл новенький чемоданчик.
— Младший лейтенант — поправил его я и с интересом заглянув в чемодан, увидел инструмент, будто собранный второпях прямиком с витрины скобяного магазина.
— А, ну да, конечно, ты же у нас младшенький — проговорил капитан и проследив за моим взглядом, указал на кучу различных стамесок, деревянный молоток, короткую пилу и прочий инструмент. — Что нравится? — поинтересовался он.
— Нет. Этот наборчик даже для столяра подобран непрофессионально, а уж для опытного сотрудника КГБ, начинавшего ещё в НКВД, и подавно. Гражданин капитан, сразу возник резонный вопрос, вы собираетесь из меня информацию выпытывать, или решили табуретку выстругать? Как я смотрю и для того, и для другого, выбор инструмента так себе.
— Да он издевается — грозно прорычал полковник Гаврилов, сидевший на стуле в стороне, прямо под треногой с камерой. Оскалившись, он встал, подошёл к столу и включил лампу, направленную прямо мне в глаза.
Немного ослепленный, я недовольно покачал головой и тяжко вздохнув, едва не обозвал присутствующих дебилами.
— Да нет, это вы сами над собой издеваетесь — пробурчал я и посмотрел на капитана, зачем-то взявшего из чемоданчика деревянный молоток и теперь рассматривающего его с таким видом словно видит его в первый раз. — Вы же офицеры Комитета Государственной Безопасности. Причем опытные. Наверняка провели сотни вполне нормальных допросов. А сейчас разыгрываете передо мной довольно таки херовый спектакль, с применением непрофессионального столярного инструмента. Я же вижу, что это всё для вас непривычно.
— Ты думаешь, я не смогу это применить? — зло прорычал капитан и угрожающе потряс молотком перед моим носом.
— Гражданин капитан, почему же не сможете, с дуру, да предварительно влив в себя двести грамм коньяку, обязательно сможете применить. Только вот будет ли от этого толк? Вот в чем вопрос — подчёркнуто печально поинтересовался я.
Если честно, подсмотрев за этими двумя, я понимал, что они просто хотят воспользоваться шансом и за счёт вытрясенной из меня информации, хорошенько приподняться. И особенно этого хочет, явно очень амбициозный, полковник, скорее всего имеющий прямой канал связи с самим Андроповым. В принципе я его понимал, Кукловод скорее всего, долгое время, использовал его как свою шестёрку, даже не задумываясь о тайных хотелках комитетчика. И вот теперь полковнику Гаврилову это надоело.
Правда было совсем непонятно, почему Гаврилов вообще на подобный бунт решился, да ещё и привлек к этому своих подчинённых. Скорее всего, с того момента, когда я видел его рядом с Боткинской больницей, что-то изменилось и вполне возможно в этом как-то косвенно виноват я.
Около получаса назад, после того как снова требовательно зазвонил черный телефон, мой призрак рассеялся. Немного поразмыслив я пришёл к выводу, что отвертеться от допроса всё равно не удастся и мне необходимо свести к минимуму повреждения, которые могу получить в процессе. Именно из-за этого я и выбрал подобный тон для общения.
— Вот сучонок, у самого молоко на губах не обсохло, а все туда же, начинает поучать стариков — зло проворчал полковник, тем самым, даже не желая этого, дав понять, что он настроен чересчур решительно. — Лейтенантик, а может ты сам можешь нам что-то предложить, пока не началось? — спросил он.