— Молчун, а ты останешься и добьёшь загруженный пиломатериал. А то негоже на выходные это добро здесь оставлять. После этого стружку можешь особо не прибирать. Так, немного отгреби лопатой от рабочих механизмов. В понедельник выйдете и вместе всё уберёте.
Этот повод, оставить меня одного в цеху, звучал вполне правдоподобно. Тем более, именно я был самым ловким оператором на линии распиловки. Однако я заметил бегающие глазки начальника с затаившимся в глубине страхом.
— Ну так чего, Молчун, ты всё сделаешь? — спросил Куча, при этом явно напрягшись.
В ответ я коротко кивнул, а затем по-звериному оскалился, да так, чтобы он увидел мои зубы. Куча, инстинктивно стушевался, и дёрнувшись, отступил на шаг, тем самым подтвердив опасения. Затем он взял себя в руки и резко развернувшись, поспешил обогнать начавших уходить мужиков.
Конечно, я уже знал, что произойдёт дальше, но просить помощи у кого-либо было бесполезно. Тем более так уж получилось, что к возможному наезду блатных я давно подготовился. И если честно, даже немного радовался, что это произойдёт именно сегодня. Ибо глубоко в душе понимал, ещё пара месяцев подобной жизни и я сам сорвусь и наделаю нехороших дел.
Не дожидаясь, когда работяги с начальником свалят, я взобрался по лестнице на площадку оператора и подошёл к пульту управления. Включил линию и загнал первое бревно на подающую станину. А пока циркулярные пилы распускали дерево на доски и горбыль, начал готовиться к самому худшему.
Первым делом проверил, осталась ли нетронутой та закладка, что я заранее припрятал под пультом. Затем попытался дотянуться до собственного хранилища энергии и, как всегда, ничего там не обнаружил.
После изгнания золотого истукана и запечатывания сибирской аномалии я не мог собирать даже ту энергию, что иногда выплёскивалась из обычных людей, в момент эмоциональной встряски. Я продолжал ощущать проходящие сквозь меня потоки силы, но она утекала словно вода сквозь пальцы. Иногда получалось воспользоваться редкими всплесками человеческих эмоций и немного зачерпнуть, но вызванный к жизни, простейший теневик, без постоянной подпитки, не мог просуществовать больше двух-трёх секунд.
Год назад, во время пребывания в камере предварительного заключения, мою персону не только дотошно допрашивали присланные из Москвы следователи. Меня ежедневно осматривали и изучали специалисты из научного центра академика Капицы. Обычно на вопросы они не отвечали, но один пожилой мужчина с практически чёрной аурой, прямо как у тёмного иного, однажды не выдержал и подробно описал, что именно со мной произошло.
Он сказал, что я полностью иссушил своё потустороннее начало, во время схватки с могущественным существом, пришедшим из-за грани мира. Это привело к слому силового контура, окружающего любого аномально одарённого человека. Так что теперь энергия не просто не могла зацепиться за внутреннее хранилище и начать там накапливаться, она плохо откликалась на обычное взаимодействие, с помощью отработанных приёмов и специальных манипуляций.
Выходит, сегодня придётся надеяться только на физическую форму и гостинцы, приготовленные для пришедших по мою душу.
После того как я распустил второе бревно и отделил горбыль от заготовок под доски, время смены закончилось. Однако я не спешил выходить с территории пилорамы, ибо знал, снаружи меня уже ждут. Конечно, можно устроить разборку на складе пиломатериалов, расположенном под открытым небом, но пусть лучше они побольше понервничают и зайдут сами.
Как я и предполагал, блатные появились через двадцать минут. В тот самый момент, когда последнее бревно должно было зайти под циркулярные пилы. Меня не удивили личности идущей впереди троице зеков, но явление шедших следом уголовных авторитетов, заставило призадуматься.
Комар с Мутным, были приблатнёнными из пятого брака. Груздь — шнырём, который вечно для них всё вынюхивал. Ну здесь всё понятно. Мелкий, носатый вор, давно точил на меня хобот и искал повод докопаться, после того как я его отбрил в первый день пребывания на зоне. Тогда я решительно отказался от стопроцентно проигрышной игры в карты. При этом я не полез на рожон, а использовал знание воровских понятий. Комару после этого нечем было крыть. Разумеется, он накрутил себя за год и затаил смертельную обиду.
А вот появления бугра шестого барака Головы и не менее авторитетного Слона, я здесь точно не ожидал.
Получается, этот наезд не просто частная инициатива молодых воров, поддержанная более авторитетными товарищами. Похоже, разрешение разобраться со мной, выдано местной высшей инстанцией, положенцем зоны Сизым. Это подтверждало появление ещё трёх персонажей, чалившихся в третьем бараке.