- Нет! – закричал косматый. - Даром я, что ли, за эту дворнягу десять серебряников отвалил?! Всех теперь проверим! Все оборотней отыщем и убьем!
Он выхватил поводок их рук сына и пустил псину в дом. Я, судя по местным мышам, думал, что и собаки здесь по типу собаки Баскервилей, но это существо ничем не отличалось от земных мосек. Мелкая, тощая и злобная. Ничего из себя не представляет, а лает и бросается на всех подряд. Естественно, если она, и правда, натаскана на оборотней, то чует сына Махи, прячущегося в другой комнате. Надо выручать парня. Я подхватил на руки превратившегося в шипящий шар из-за вставшей дыбом шерсти котеночка и постарался придать голосу гневных ноток:
- Дура – твоя собака! Надурили тебя! Даром десять серебряников отдал! Сам смотри: псина с улицы! Котенка мне напугала! Он, что, тоже оборотень?!
- Знал я Кранта, - сказал один из мужиков, ожидающих развязки во дворе. – Знатный ведьмак был, пока не сгинул, жизни таких, как мы, защищая. И сын у него был, это точно.
- Уймись, Григ, - крикнул второй. – Ведьмак это. Глянь, амулетов сколько на шее. Да и вид благородный.
Да? Это когда уже неделя прошла после бани и бритья. Зарос опять весь. Мазь помогает, но не сильно. Бородка выросла, но еще терпимо. Вид имею брутальный, как на мой взгляд, но ухоженный.
Кашлянул, прочищая голос:
- Если у вас так ведьмаков встречают, то я и другим передам, чтоб не заходили, даже когда помощи просить будете… А вам еще не раз придется…
Мужики зароптали.
- Григ! Оставь Маху в покое!
- Да я ее и не трогаю. Маха, где сын твой?
- Спит он, весь день лес рубил, устал, поди…
- Да здесь я, - медленно, словно сонно, произнес Васил, выглядывая из-за материнской спины. – Разве поспишь тут, когда дядька Григ с ума сходит. И что тебе неймется, старый хрыч? Никак не простишь мать, что отказала тебе?
На улице раздались смешки. Косматый еще более рассверипел.
- Оборотень он! Сын оборотня и сам оборотень! Слышите, как собака лает?!
- Дура твоя собака, повторяю! – Я стал между рвущейся псиной и теткой Махой с сыном. – Она на всех лает, на меня, на тетку Маху, на сына ее, на котенка… Я, как ведьмак, сразу учуял бы, будь Васил оборотнем. Человек он. А ты лучше убери свою псину, а то я сейчас одним пинком дух из нее вышибу! Пропадут твои серебряники!
- Григ, хватит дурью маяться, - крикнули с улицы.
Косматый, наконец-то, отступил.
- Ладно, уходим, - крикнул он, - но с первыми лучами Солара и Фора идем на медвежий хутор и уничтожим его на корню! Все со мной?! Ведьмака с собой возьмем, пусть помогает лес от нелюдей очистить!
- Да ладно, ладно, - отвечали голоса. – Пойдем…
Мужики зевали и спешили урвать хоть немного от перепорченной ночи.
Когда во дворе затихло, я захлопнул дверь, сел на скамью у стола и кивнул хозяевам дома:
- Ну, рассказывайте.
- Идти нужно на хутор медвежий, предупредить, чтоб уходили!
- Сейчас нельзя, покачал головой я. – Этим вы, тетя Маха, только убедите всех в правоте Грига. Расскажите мне все, а я подумаю, что делать.
- Было мне восемнадцать в ту пору, - начала немного успокоившаяся бабка. – Григ ко мне все сватался, да мне он не люб был. Все знали, что в где-то в чаще есть медвежий хутор, но никто не знал, где. А я однажды, за грибами да ягодами зашла незаметно для себя слишком далеко и заблудилась. Темнело уже, как я вышла к хутору на три хатки. Я в окна позаглядывала, и только у одной вид был жилой, две другие брошенными оказались. Я позвала, постучала, хозяев дома не оказалось, тогда я забралась в хатку, нашла на печи еду, решила, что никто меня не осудит за тарелку каши, ведь за целый день в лесу вымоталась, устала и проголодалась. Поев, я так начала зевать, что даже не заметила, как уснула, присев на одну из кроватей. Ночью вернулись хозяева, очень удивились незваной гостье, но будить не стали. А утром я познакомилась с главой семейства Михалом, его женой Михеллой и сыном Михасем. Были они приветливы и улыбчивы, предложили погостить у них. Но не настаивали, сказали, захочу – проводят меня к ближайшему селению. Только я сама захотела остаться, понравился мне Михась, заворожили взоры его горячие да улыбка чистосердечная. Хорош он был собой, Васил похож на него, да и характером мягок и добр. Спустя месяц любовь наша перешла границы свиданий, стали мы с Михасем, как муж и жена. Только родители не знали этого, встречались мы на пестрых лугах, под вековыми дубами, у звонких ручьев. А когда узнали об этом Михал и Михелла, то закручинились. Совет семейный собрали. Рассказали мне, что они из медведей-оборотней. Я вначале в шоке была, ведь при мне никто и никогда не оборачивался. Я и подумать не могла, что на медвежий хутор набрела. Оказалось, раньше здесь жило больше оборотней, но остальные ушли за большую реку, подальше от людей. Хоть вреда они людям никакого не делали, но люди почему-то стремятся всю нелюдь уничтожить, хотя могли бы жить, как добрые соседи. Семья Михася собиралась тоже уходить, но жаль было бросать родную хату. Сильно бранили сына, что правду мне вовремя не рассказал, да и сами винились, не думали, что у нас так быстро до любви дело дойдет. Я им тоже понравилась, и не против они были такой невестки, но хотели, чтоб девушка привыкла и сознательно согласилась с оборотнями жизнь связать. Сказали, что и теперь мне не держат, мне самой решать, самой выбор делать. А я… не смогла. Хорошие они, но все у них по-другому, ночью на охоту ходят, днем отсыпаются. В общем, поблагодарила я их за гостеприимство, но решила вернуться к людям. Михась провел меня, не просил остаться, не уговаривал, только в глаза смотрел грустно-грустно… Дома я сказала, что в город уходила на заработки, но обманули меня, ничего не заплатили, я и вернулась. Григ еще больше ехидничал, мол, не нужна в городе никому оказалась, и приставал с замужеством. Только мне на него после Михася и смотреть противно было. А некоторое время спустя узнала, что жду ребеночка от оборотня. Что поделаешь? Сельчане решили, что из города «подарочек» привезла. И только Григ, встретив однажды у моего дома медведя, заподозрил, что была я у оборотней. А это, и правда, Михась приходил, проверял, как у меня дела. Я с ним позже в лесу встретилась, велела, чтоб в селение больше не приходил, обещала сама изредка проведывать. Предложил любимый мой вернуться к медведям, но я решила ребенка своего среди людей растить. Не хочу, чтоб жил он отшельником. Так и стали мы с сыном в гости ходить к его отцу и бабушке с дедушкой. Из-за внука они решили на хуторе остаться. Так и прошло тридцать лет. Григ после рождения мальчика замуж уже не звал, обозлился, обзывал потаскухой оборотней, а моего сына – нелюдью. Людей не раз подбивал идти медвежий хутор искать. Вот, наконец, добился желаемого. Что ж теперь делать-то, Яр? Как спасти отца моего сына да свекра со свекрухой?