— Спасение человечества, разумеется, — я развёл руками. — Мы все объединены в одну организацию, назовём её, скажем, Департамент. Мы знаем, что впереди нас ждёт вторжение ксеносов. Люди не готовы к нему, они слишком разобщены, слишком поглощены борьбой за ресурсы и место повыше…
— И задача Департамента… — намекнул Магнус.
— Задача Департамента, как и века назад, в том, чтобы объединить человечество в один кулак, о который вторжение разобьётся. И если нам повезёт, больше никогда не повторится.
— А что потом? — спросил Люциус. — Когда вторжение будет отбито, что будет делать Департамент? Он же не отдаст полученную власть просто так. И нас будет ждать жизнь под властью пришельцев, объединённых с участниками Департамента.
Я хотел было ответить, но Люциус сделал жест, останавливающий возражения — он ещё не закончил.
— Почему ты вообще думаешь, что Департамент сможет отбить атаку ксеносов? Вы же одно целое с пришельцами. Откуда тебе знать, что ваши вторые половинки в самый ответственный момент не примут сторону своих и не вынудят вас обратиться против человечества?
Это был очень серьёзный вопрос. Два очень серьёзных вопроса.
— Я начну со второго вопроса, — я потянулся к пустому бокалу, подставил его Люциусу. — Налей ещё что ли… Если бы наши симбионты были на стороне «своих», они бы не позволили нам участвовать в уничтожении одержимых ещё там, на руинах «Ковчега». И моя миссия здесь не имела бы смысла — если бы мой симбионт был против охоты на одержимого, я бы здесь попросту не появился.
— Допустим, — в бокал потекла розовая струя дорогого вина. — А первый вопрос?
— В тебе говорит ксенофобия, — поставил я диагноз своему собеседнику. — Что лучше — какое-то время пребывать под управлением симбионтов, которые не посягают на свободу личности и в целом никак не мешают людям жить, или проиграть войну и гарантированно превратиться в мясные скафандры, которые пришельцы будут надевать, чтобы вкусить радостей жизни по полной и совершенно не интересуясь, что по этому поводу думают люди?
— В смысле — скафандры? — не понял Люциус.
— В прямом, — я отсалютовал ему бокалом. — Вот представь, что в тебя вселился некто, кому ты ничего не можешь противопоставить. И начал убивать, насиловать, упарываться наркотиками, творить любую дичь, которая даст яркие переживания и эмоции… А когда твоя тушка поизносилась в процессе — выкинул на свалку и надел новую, свеженькую.
— Бррррр… — блондин передёрнул плечами. — А третьего варианта, я так понимаю, нет…
— Как ты понимаешь, всё это я рассказываю не просто так, — заметил я. — Уже предупредил и ещё раз повторю: держись подальше от Винсента. Он недавно получил симбионта. С новыми возможностями он импульсивен и опасен. Не оставайся с ним наедине.
— Это и есть предупреждение? — навострил уши Люциус.
— Не совсем, — я покачал головой. — Теперь насчёт предполагаемой личности его «родителя». План такой…
Хвостики сердито сопели, но лезли в кокпит «Палача» Юлия, как Лиза теперь знала, Рюрика.
— Братик? — окликнула она, когда фонарь кокпита закрылся за ней.
— Привет, Лиза. Что случилось? — спросил АЛ.
— Я проиграла, — Лиза хлюпнула носом.
— Я знаю, — деликатно пояснил АЛ.
— Конечно, ты знаешь… ты ведь такой удивительный… — девушка вздохнула.
— Так зачем ты здесь, Лиза? — спросил виртуальный помощник.
— Ну… когда у меня были неудачи в школе, я всегда пряталась в капсуле виртуального тренажера, — начала она.
Голограмма мобильного доспеха выжидательно молчала.
— И выпускала пар в симуляторе, — шёпотом призналась Лиза. — Ну, после того как поплакала. Просто… родители — они меня, конечно, поддерживали, но они не могли всегда быть рядом. Работа и всё такое…
— Хочешь, я запущу симулятор, Титания? — спросил АЛ.
Лиза задумалась.
— Раньше — хотела бы, — вздохнула она. — А сейчас… не знаю. И плакать не хочется… я же теперь взрослая девочка… Юлий, конечно, предупреждал, Принц стал силён… но это как будто всё равно нечестно.
— Честных боев никогда не будет, — напомнил АЛ.
— Звучит не очень утешительно, — девушка насупилась.
— Хочешь, поглажу тебя по голове? — предложил АЛ.
Лиза представила себе это зрелище и прыснула:
— Боюсь, если мне погладит голову «Палач», меня раздавит.
— Я аккуратно, — пообещал АЛ.
Голограмма резко выросла в размерах и полупрозрачная рука меха провела ладонью по макушке. Лиза невольно ойкнула от будоражащих прикосновений — ей будто бы массировали голову паутинкой. И вместе с тем это было так нежно и ласково, словно Лизу гладила мама.