Я добавил результат генетического теста, тайно сделанный Александрой Герега. Разумеется, он у меня был, спасибо АЛу.
— Я же говорил! — обрадовался старик. — Да ты сам подделка Герега, от пяток до маковки, ещё и девчонке голову заморочил!
Именно о таких людях говорил нам Царь: если в семье культивируются ненависть и пренебрежение к окружающим, и при этом подчёркивается собственная исключительность, такие люди перестают воспринимать собственные ошибки и винят в них исключительно тех самых окружающих. Заставить их снять белое пальто практически невозможно. Любые доказательства будут отметаться, любые доводы — отвергаться и высмеиваться, на какие-то уступки они пойдут лишь под прямой угрозой превосходящей силы, и даже в этом случае продолжат оправдывать себя до последнего.
Именно так повёл себя старик Толстой: он наслаждался каждым моим новым доказательством, как поводом отыграться за пережитое унижение, накручивал себя и выворачивал всё на свой лад. Когда он дошёл до совсем уж завиральных теорий заговора, которым обзавидовались бы на шоу «Битва экспертов», я вздохнул и поднялся.
— Ладно, — сказал я Снежке. — Золотые рыбки так золотые рыбки. Пошли, не будем мешать орбитальному удару.
Снежка отсоединила планшет от терминала и с готовностью встала из-за стола.
— А ещё говорят, старые люди — мудрые, — скривилась она. — Иногда возраст приходит один.
У старика сделалось недоумённое выражение лица. Обрадованный возможностью всласть поиздеваться надо мной, он совсем забыл о том, что сказал ему Медведев. Его дочери он не хамил и рассудил, что той не с чего быть недовольной, более того — он открывал ей глаза на мошенника, с которым она по неопытности связалась. А тут оказалось, что все его старания пошли прахом, наследница Старого Медведя осталась недовольна визитом, и последствия будут ужасными для всего клана.
— Эээ… зачем же так торопиться? — заискивающим голосом проговорил Толстой. — Эх, молодость, вечно спешат, нет бы подумать… Я же о клане пекусь, мало ли мошенников, которые готовы отобрать последнее? Мне по положению следует быть подозрительным. Ну, полно, садитесь, нам есть что ещё обсудить.
— Есть, — я остановился, снова сел в кресло. — Почему вы сцепились с Романовыми?
— Потому что подлые они люди и всегда на нас зуб держали! — вспылил патриарх.
— Но с чего-то же это началось? Что об этом говорят ваши семейные хроники? — не отступал я. — Если, конечно, вы их храните дольше десяти лет…
— Обижаешь, — насупился Толстой. — Всё хранится, от самого основания, ещё со времён графа Льва Николаевича.
Он сел поудобнее, огладил рукава халата и задумался.
— Сам я хроник не читал, я по другой части больше трудился. Но слышал от своего деда, что прежде наши два рода дружили, были побратимами, от одного корня же пошли. Но когда пропал «Ковчег», вроде бы нашлись свидетельства, что Романовы занимались корпоративным шпионажем, и были причастны к саботажу части связанных с «Ковчегом» проектов, за которые отвечали Толстые. И вот с тех пор между нами и ними кошка пробежала, и правильно, потому что такого предательства ни забыть, ни простить нельзя.
Он недовольно пожевал губами.
— Правда, когда всё стало совсем плохо, главы решили встретиться и договориться. Но на тайной встрече Романовы по своей подлости ударили в спину. Оба главы погибли.
Я хмыкнул. Послушать другую сторону — наверняка окажется, что это Толстые вероломно напали на переговорщиков.
— А дальше всё покатилось как снежный ком, — продолжал старик. — Война на истощение отбросила оба клана очень далеко вниз. В конечном итоге столкновения прекратились сами собой — у нас просто не было ресурсов воевать друг с другом. Но как только мы смогли подкопить средств, то тут же нанесли удар по Романовым. Оказалось, правда, что они тоже не сидели сложа руки, и в результате положение стало хуже, чем было. Но и им пришлось несладко, — эти слова старик проговорил с неприкрытой гордостью.
Остальное мне было известно. То затухая, то разгораясь, война между кланами шла сотни лет, пока не исчерпала почти все их ресурсы.
— Правда, потом при посредничестве Магнусов было заключено соглашение о ненападении, и с тех пор мы стараемся восстановить своё финансовое положение, — добавил Толстой.
— Допустим, ваше финансовое положение значительно улучшится, — медленно произнёс я, глядя ему в глаза. — Что тогда?
— Как что? — старик всплеснул руками. — Конечно же, надо будет раздавить Романовых! Они пошли вверх, надо бить на опережение, пока они не ударили по нам!
— Зачем им тратить ресурсы на войну с вами, если они могут сделать свой клан процветающим? — спросил я. — К тому же у вас соглашение, зачем его нарушать?