Собрание начало расходиться, возбуждённо переговариваясь и перезваниваясь.
— Вызвать охрану и задержать находящихся в вип-ложе, — распорядился Медведев, направляясь к указанному месту.
Охрана потерпела неудачу — разлетелась, словно кегли, но очень аккуратно — никто не покалечился и даже серьёзно не ушибся. На канале охраны посыпались запросы на подкрепление, тяжёлую пехоту, «спартанцев», и чуть ли не МД с космическими крейсерами.
— А, это он… — хмыкнул «спартанец» Джон за спиной у Медведева.
Рядом возник секретарь, возбуждённо показывая растущие графики стоимости акций и заголовки в бизнес-прессе: «Старый Медведь воспрял после спячки» и «Старый Медведь обнажил клыки». Экспромт, который выдал Медведев, не только спас положение, но пошёл на пользу «РосТеху».
В этот момент Медведев добрался до вип-ложи, которую ещё окружала охрана, и услышал громкий голос дочери:
— Я тебя на пять минут оставила!
Распекаемый парень помахал рукой вошедшим, Снежана оглянулась и увидела отца.
— Привет, пап. А мы тут тебя ждём…
Дав знак свите оставить их одних, Медведев подошёл к молодым людям.
— Кхм… — Снежана почему-то очень сильно нервничала. — Юлий, это папа. Папа, это Юлий Рюрик.
— Кто? — Медведеву показалось, что он ослышался. — Кажется, в прошлый раз ваша фамилия была Марс, юноша?
— Папа, ты только не волнуйся… — зачастила дочка.
Глава 13
У Медведева вытянулось лицо. Не нужно было быть телепатом, чтобы догадаться, о чём он только что подумал. Любой отец взрослой дочери при словах «Папа, ты только не волнуйся», будет волноваться именно по этой причине. И я как в воду глядел.
— Неужели ты… — выдохнул Медведев, глядя на живот Снежаны.
Снежка покраснела:
— Нет, я не беременна!
— Но мы старались, — встрял я.
Зря-зря-зря…
— Юлий! — теперь она залилась краской до корней волос, а острый локоток чувствительно вписался в мои рёбра.
— Шучу, — тут же сориентировался я.
Мне не поверили. В общем-то правильно сделали, но лучше бы поверили. Медведев прожигал меня мрачным взглядом, и его можно было понять — он был не из тех отцов, кто благодушно отнесётся к практически прямым текстом высказанному «я сплю с твоей дочерью».
— Папа, я всё могу объяснить! — начала Снежка.
— Да уж не помешало бы, — отозвался Медведев, сверля меня глазами.
— Не надо так на него смотреть! Мы любим друг друга!
— Теперь это так называется? — осведомился Старый Медведь.
— Если ты его выгонишь, я тоже уйду! — заявила моя прекрасная невеста. — И не вернусь!
Судя по взгляду, Медведев хотел отнюдь не выгнать меня, а как минимум потерять где-нибудь в лесу метра на два глубже уровня поверхности. Но угроза дочери заставила его поколебаться.
— Ты понимаешь, что ты говоришь? — возмутился он. — Променяешь отца на вот это вот⁈
— Вы мне оба нужны, но если ты меня вынудишь… — намекнула Снежка.
— А жить вы на что будете⁈ — не выдержал Медведев.
— Это вообще не проблема, — ответил я. — Не все вложения Рюриков были утрачены или присвоены.
— Юлий сказочно богат! — подтвердила Снежка. — Я сама видела список его активов. Но это вообще не главное! И даже не важное! Важно то, что я его люблю и хочу быть с ним!
Мне было хорошо известно, что «РосТех» пытался собирать обо мне информацию. И надо отдать должное специалистам Старого Медведя — с тем минимумом сведений, который у них был, они практически докопались до Департамента и моей роли в нём. Но вышли на одного из агентов Департамента, который и увёл их по ложному следу. Так что новость о моей финансовой состоятельности была для Медведева действительно новостью…
— Но прыгать в койку с первым встречным… — не успокаивался разгневанный отец.
— Он первый, кто смог доказать мне, что ему действительно нужна я! — выпалила Снежка. — Именно я, а не твои деньги или влияние! И вообще, мама бы меня поняла.
Клянусь, у неё на глазах появились слёзы. Это был удар настолько ниже пояса, что даже меня проняло. У Медведева снова вытянулось лицо — он привык к неприязни дочери, к её подростковым бунтам, к тому, что она долгое время знать его не хотела, но вот к слезам и хлюпанью носом оказался совершенно не готов.
— Так, дорогая, — сказал он, восстановив контроль над своим голосом и лицом. — Давай ты немного погуляешь, а мы тут пока поговорим по-мужски…
— Даааа, я уйду, а ты…
— Я ничего ему не сделаю, — весомо ответил Медведев, хотя вряд ли сделал это не покривив душой. — По крайней мере, не сейчас.
Снежка взглянула на меня заплаканными глазами, и я кивнул — иди, всё будет хорошо, не волнуйся.