— Ну да, — усмехнулся Винсент, — насекомым быть куда проще…
Дальше я не слушал. Надел шлем, опустил фонарь кабины, и Академия исчезла.
Остался космос.
Серый кардинал студсовета и всея Академии не счёл нужным явиться лично к просмотру боя, но ему и не нужно было это делать, чтобы проследить за событиями во всей полноте. В его логове было всё необходимое для этого.
Конечно, монитор всегда будет уступать зрелищностью голообъёму аудитории — но на голозапись он ещё посмотрит. Когда в учебных корпусах никого не будет, и никто не сможет помешать ему работать. Такие вещи нужно изучать вдумчиво, не отвлекаясь на посторонних. Сразу с двух точек зрения.
Люциус учился на факультете стратегии, но был и пилотом меха. Очень хорошим пилотом, с которым Винсент опасался связываться. «Монарх» хорош для дуэлей, но его «Доминатор» не просто так получил свое название. Так что ему было вдвойне интересно увидеть и то, как новичок пилотирует — пусть даже не мех, и то, как выстраивает рисунок боя.
Он откинулся на подголовник кресла, затемнил помещение, чтобы лучше видеть происходящее, и приготовился наблюдать.
Вот оба тренажёра закрылись. На мониторе мелькнули и пропали данные о выборе пилотов — «Файтеры», равные условия. В аудитории распахнулась дверь, появилась взволнованная Снежка. Люциус прибавил звук.
— … я его только на одну пару оставила, а он! — донеслось до него.
Люциус улыбнулся. Потом улыбка пропала с его лица, он впился взглядом в экран, на котором развернулось начало сражения.
Он не был «москитом». Но видел достаточно боёв истребителей, чтобы понимать, где встретились действительно талантливые пилоты, будущие асы, а где так — полетать вышли. Эти двое однозначно относились к первой категории.
Уровень Каса глава студсовета знал отлично, это уже был настоящий ас. От Юлия он не ожидал ничего сверх уверенного середнячка — нельзя быть гениальным во всём. Но очень скоро у него даже шея и челюсти заныли от напряжения: на воображение Люциус никогда не жаловался, и хорошо представлял, какие перегрузки должны испытывать пилоты на таких головокружительных виражах
Поймав себя на том, что стискивает кулаки, словно пытается вытянуть слишком круто заложенный разворот, Магнус выдохнул, расслабился и дальше смотрел с неподвижным сосредоточенным лицом.
Посмотреть было на что. И послушать тоже. Даже среди стратегов мало кто догадывался, как много пищи для анализа могут дать совершенно незначительные на первый взгляд разговоры… и как много могут выдать в азарте зрители такого, о чём в спокойной обстановке предпочли бы умолчать.
До него время от времени доносились возгласы, облегчённые выдохи, комментарии — похоже, кто-то взял на себя труд объяснять Снежке, что там происходит в голообъёме, презрительные смешки свиты Винсента. Что любопытно — сам Винсент молчал.
При всех своих вспыльчивости и высокомерии идиотом наследник «Реала» не был никогда. Понимал, что сейчас новичок показывает ему, чего на самом деле стоит. Быть пилотом меха, сесть в банальный «Файтер» — и устроить на нём такое⁈ Для этого надо быть ОЧЕНЬ опытным пилотом.
И где же этот паренёк такого опыта успел набраться?
Александра была права…
Научилась, ответила она ему. Но чтобы использовать дыры в правилах, достаточно иметь нестандартное мышление. Нечастый и очень полезный дар, однако ничего сверхъестественного в нём нет. У стратегов такой дар у каждого первого. А вот чтобы научиться — именно научиться! — так летать…
Юлий Марс должен был сесть за штурвал истребителя лет так за сорок-пятьдесят до своего рождения. Если не больше.
Этот навык невозможно приобрести за несколько недель или месяцев. Даже за несколько лет. Люциус знал в своём клане несколько человек, которые могли продемонстрировать подобное мастерство.
Они давно уже были на пенсии.
Комаров ошибся с самого начала, недооценив меня. Это было объяснимо: он привык к тому, что элита на истребителях ничего не стоит, и сюрпризов от меня не ждал. Я правильно понял его скучающее лицо, когда он услышал моё «Полетаем?» — задавака-меховод собрался самоутвердиться за его счёт, так он подумал. Ну да, истребитель против меха — это даже не смешно… И только когда я выставил равные условия, в нём проснулся интерес — но и только.
Он был не виноват. Любой на его месте решил бы точно так же.
В первые же секунды боя я захватил инициативу, и уже не отдавал её, как он ни старался сбросить меня с хвоста. Отдаю должное — это было очень не просто сделать. У парня был настоящий талант. И я собирался хоть из шкуры вылезти, но добиться, чтобы привлечь его на свою сторону.