— Ханна, я могу рассчитывать на процент от долга? — мило улыбнулась Медведева. — Скажем, десять?
— Кхм… — поперхнулась Охана.
— Вот он, оскал истинной акулы капитализма! — подначил их Магнус.
Сошлись на пяти.
Я уже совсем было решил последовать рекомендации Арахны — медик плохого не посоветует, как смарт озадачил меня вопросом от Комарова.
Маршал: Ты где?
Ведьмак: А где надо быть?
Маршал: Дуэльный комитет.
Маршал: Забыл?
Ведьмак: В больничке задержался.
Ведьмак: Сейчас буду.
На самом деле действительно забыл. Обсуждение планов со связным переключило мозг на другое, сама дуэль меня не беспокоила — я был более чем уверен в результате поединка, и необходимость что-то ещё там утрясать совсем вылетела из головы. Ну, раз надо — значит, утрясём.
К тому моменту, как я добрался до помещения дуэльного комитета, он же студенческий совет, основная часть скандала уже закончилась. Злой и красный от ярости Пьер пыхтел, бегая по комнате, невозмутимый как стенка Комаров скучал, Яго что-то сосредоточенно листал на смарте, а Люциус сидел за столом, соединив кончики пальцев, и с живым интересом наблюдал за происходящим.
Моё появление произвело эффект горючей жидкости, выплеснутой на едва прикрытые пеплом горячие угли. Пьер зашипел и даже, кажется, раздулся, словно испуганный или рассерженный кот, но Люциус ему и рта открыть не дал — хлопнул в ладоши.
— Итак…
Я уже знал, как всё должно происходить, но в дуэли до смертельного исхода участвовал впервые. У нас было принято беречь людей… Так что за происходящим я наблюдал с вполне естественным интересом, поудобнее усевшись в кресле рядом со своим секундантом.
— На правах представителя дуэльного комитета… — начал Магнус.
Тут всё было просто. Ренессанс возродил среди прочего и дуэльный кодекс, хотя тот претерпел такие изменения в процессе возрождения, что наши далёкие предки узнали бы его, пожалуй, только по одному пункту.
— Возможно ли примирение сторон? — спросил Люциус у секундантов. — Возможно, гнев успел улечься, и стороны согласятся рассмотреть другие способы разрешения конфликта?
— Нет! — самоуверенно заявил Пьер, не позволив Яго переадресовать ему вопрос главы студсовета. — Только бой до смерти одного из участников! Без каких-либо претензий со стороны клана проигравшего!
И гаденько ухмыльнулся мне. Ну да, ну да, у меня-то клана нет, претензий не будет, и вообще я уже покойник, я так и думал.
— И не надейся даже на контракт, он тебя не спасёт! — завершил блистательную речь этот надутый индюк.
— Что за контракт? — я повернулся к главе совета.
— Контракт жизни и смерти, — пояснил Люциус. — Если гибель одного из участников уже совершенно очевидно неизбежна, кто-нибудь может выкупить проигравшего у победителя. Правда, условия контракта такие, что лично я бы выбрал смерть.
Я покивал. Сильные мира сего нашли способ превращать талантливых простолюдинов в рабов. Корпоративное рабство. Совершенно законное и ничем не наказуемое. Цель доводили до того, что она вызывала обидчика на смертельную дуэль.
Если цель оказывалась достаточно сообразительна, понимала, откуда ветер дует, и соглашалась терпеть унижение — учёба когда-нибудь кончится, а рабство нет — вызов бросал уже сам обидчик.
А поскольку у аристо и снаряжение, и вооружение, и мобильные доспехи несравнимо лучше, чем у простолюдинов, то бой закономерно кончался искромсанным на части мехом жертвы и выбором: или ты становишься рабом, или прямо здесь и сейчас умираешь.
— Разумеется, «Магна корп» порицает такую варварскую практику, — похвалил родную корпорацию Магнус. — Есть куча исследований, которые доказывают, что такие работники куда хуже мотивированы и не вносят большого вклада в прибыль.
— Верю, — снова покивал я. Он таки был прав.
За исключением категории расходных элементов — а пойманных в ловушку пилотов мобильных доспехов можно было смело считать именно расходным человеческим ресурсом — которым хватало и такой низкой мотивации. Так что корпоративным рабам вряд ли можно было поставить в вину отсутствие рвения на работе.
Пьер прохаживался по комнате, заложив руки за спину и выпятив грудь. Я невольно вспомнил, что древним символом французов был петух. Вот сейчас мой противник настолько соответствовал этому символу, что было сложно спрятать усмешку. На меня он бросал такие взгляды, что я начал всерьёз подумывать обратиться к Профессору.