Ведьмак кивнул.
- Так вот! Она потребует от него, за его спасение, чтобы он подарил ей своё желание. Чтобы приказал Гению сделать, то, что она ему скажет.
- Но как она сможет одним желанием его «прикарманить»?
- Да Йеннифер найдёт, «как». Правильную формулировку. Здесь главное, изменить Гению статус. Можно, к примеру, пожелать, чтобы он стал её телохранителем. Или нет! Слишком мелко. Пожелает, чтобы он стал её бесплатным консультантом. Нет! Не то! Или просто, скажет, чтобы он являлся перед ней, как только она щёлкнет пальцами. Представляешь, какого влияния она сможет достичь, если за ней постоянно будет следовать Гений! – Тирайон в отчаянии обхватил руками голову. – Или вообще… если она в конец обнаглеет, то захочет, чтобы он стал её добровольным помощником!
Он устало оперся на перила, в отчаянии покрутил головой.
- Это власть, Геральт! Могущество и власть! Здесь уже встаёт вопрос о собственном княжестве…
Было ясно, как горячо Тирайон сам желал бы заполучить себе Гения, и как он сейчас завидует чародейке, у которой появилась такая возможность. Но Геральт сейчас думал не о нём, а о Лютике, и о Йеннифер. Ставки в этой игре взлетели до предела. И лишь на одного губернатора эти размышления не произвели должного впечатления. Устав от затянувшегося молчания, он осторожно потыкал ведьмака пальцем, выводя того из задумчивости.
- Ну а что дальше, Геральт? Что дальше? - глаза Хорги по-прежнему горели детским азартом.
Невольно вздохнув, ведьмак стал механически рассказывать дальше.
Когда он рассказал, как ему удалось прогнать Гения, жрец устало повернул к нему голову.
- Что за заклинание?
Геральт напрягся, этот вопрос он уже сегодня слышал.
- Да так… услышал случайно, в одном… борделе.
- А ну-ка, скажи! – Тирайон выпрямился, явно заинтересовавшись.
Ведьмак на секунду смутился. Он прекрасно помнил наставление Йеннифер никогда больше не произносить этого заклинания… Но любопытство было сильнее.
И он произнёс.
В отличии от Йеннифер, жрец не засмеялся. Наоборот. Он вдыхал воздух так долго, что казалось, стал выше ростом. Глаза его вылезли из орбит, он протянул к Геральту руку, нервно грозя ему указательным пальцем.
- Да как… Да как ты смеешь, наглец! – обижено завопил он вдруг. – Как ты смеешь произносить здесь такие слова!? Здесь! В Священном храме Алого пламени! - другая его рука, с указательным пальцем, торжественно взметнулась вверх. Не найдя больше, что сказать, он так и застыл, с торчавшими в разные стороны указательными пальцами.
Картина получилась презабавная.
Видимо поняв это, Тирайон быстро свёл руки на животе, но губы его продолжали дрожать от обиды. Видя, что напортачил, Геральт начал извиняться и объяснять, что на самом деле, он не знает, что означают сказанные им слова. Поверив в его искренность, жрец понемногу успокоился.
- Ох, Геральт! – он по-отечески, положил ему руку на плечо. – Никогда не ходи больше в этот бордель!
- А что он такого сказал? – опять нагло встрял в их разговор губернатор. – Я, лично, ничегошеньки не понял.
- Вот и хорошо… - проворчал преподобный. - Да убережёт тебя Алое пламя узнать, что он сказал.
Глаза у Бессела Хорги моментально вспыхнули, а жрец понял, что дал маху. Заинтригованный губернатор запрыгал уже вокруг жреца.
- Тира! Тира! Ну скажи! Ну пожалуйста! Ты же знаешь! Чего такого он там сказал!? А!? Ну намекни! Ну в общих чертах! – вцепился он в Тирайона, как голодный крокодил. Тот отчаянно отбивался, но Геральт видел, что Хорги его живым не отпустит.
- Ну хоть про что!? Ну хоть часть переведи!? Ну пожа-луй-ста!!! – дёргал он жреца за рукав.
И тот сдался.
- Так! Ладно! Ты сам сказал, «часть», да?
Губернатор кивнул.
- Хорошо! Пусти! – выдернул он из рук Бессела рукав мантии. – Значит так, я перевожу первые слова, первые четыре слова, и ты от меня отстанешь, договорились?
Выкрутился, - с улыбкой подумал Геральт, ему и самому было любопытно, чего он такого сегодня наговорил.
- Только четыре!? – возмущенно запротестовал было Хорги.
- Да! Только первые четыре! Всю остальную мерзость, что наговорил здесь этот… Геральт, я и под пытками не соглашусь произнести! – решительный тон Тиройона чётко дал понять, что спор с ним на эту тему окончен.
Чуть поморщившись, губернатор Венгерберга согласился.
- Так вот! Переводится это так... – набрав полную грудь воздуха, жрец почему-то вытянул вперёд свою правую раскрытую руку. И так с ней и замер. Глаза его отрешённо уставились в бесконечность.
Бессел с Геральтом переглянулись. Никто из них не понял, что случилось с преподобным.