Бизнесмен в эту же ночь и помер. Остался только младший брат. Ему было десять лет всего. Он из дома этого ушёл в тот же день, его дядя двоюродный из соседней деревни забрал, через реку. Вот и всё.
Горох замолчал.
– А с ведьмой что? – спросил я. – С ведьмой-то что случилось?
– Ничего, – Горох пожал плечами. – Жива.
– И зачем ты мне всё это рассказал?
– Затем, что вы в этот дом переехали. А значит, она к вам придёт. Поэтому лучше уезжайте, пока ещё не поздно. Уезжайте.
Горох поднялся, пнул костёр. Головни полетели в воду и зашипели.
Горох снял сапоги, вошёл в воду и двинулся к противоположному берегу. Было мелко, река не доходила ему до колен.
– Эй, Горох, – позвал я, – а что с младшим-то братом сделалось? Жив остался?
– Жив, – остановился Горох. – В первую ночь, как он к дядьке переехал, случилось так. Он уснул, а потом вдруг проснулся. Открыл глаза, смотрит, а на тумбочке рядом с ним кошка белая сидит. Младший стал на эту кошку смотреть и никак понять не может, то ли кошка это, то ли старуха, то ли кошка, то ли старуха. И чем дольше он смотрел, тем больше ему казалось, что это всё-таки старуха. И вдруг это существо, что на тумбочке сидело, и говорит: живи пока. Но ко мне больше не суйся. А сунешься – всё сначала начнётся.
Горох двинулся дальше. Когда он дошёл до середины реки, я снова его окликнул.
– Горох, – позвал я. – А ты откуда всё это знаешь?
Горох улыбнулся и засучил правый рукав. Кожа на руке была сожжена и блестела. Это было видно даже издалека.
– Я третий брат, – сказал Горох. – Я остался жив.
4. Новоселье
Гостиная меня впечатлила. Она была выполнена в ультрасовременном стиле: пластик, стекло, металл какой-то блестящий, телевизор плоский из пола торчит. Кресла глубокие кожаные. Диван оранжево-голубой, немецкий, наверное. На стене гобелен – закованный в броню рыцарь поражает копьём языкастого дракона. Красота. И старинный, вероятно, дорогой. Видимо, сгоревший бизнесмен был человеком со вкусом. Я подумал, что вся эта история с проклятьем, превращениями и сжиганиями в бане никак не вяжется с этой гостиной и телевизором. Вполне может быть, что этот Горох просто местный дурачок. В каждой деревне должен быть дурачок, таков обычай. Возьми любую ролёвку – там и то в каждой деревне дурачок, сидит на углу, слухи распространяет, подорожником жёваным торгует, а тут настоящее село.
Правда, гостиную несколько портил пустой аквариум с высохшими рыбами, но это ничего, аквариум можно и перезапустить.
И ещё гостиную портили наши узлы с вещами. Они валялись в самом центре большого синего ковра и никак не вязались со всей обстановкой. Вообще-то это были ещё не все наши вещи, солидная часть барахла должна прибыть в конце недели, пока же мы собирались довольствоваться тем, что привезли на грузовике.
Я пнул ближайший мешок и свалился в кожаное кресло, решив немножко посидеть, подумать об услышанной истории, да и просто понежиться. И только я погрузился в пахнущие дорогой кожей глубины, как со второго этажа спустилась матушка. В руках у неё была карликовая сосна в деревянном корытце. Бонсай. Наш папахен сильно уважал бонсай. Мать оглядела гостиную, подошла к телевизору и поставила на него кадку с сосной.