Славик опустил голову.
Рогнеда посмотрела на Леониду, затем на Станислава и суть происходящего стала абсолютно ясна для Неды: её появление в избушке Ковалей было неслучайным, а капкан у озера был поставлен совсем не браконьерами на медведя.
Злость на собственную доверчивость, обида на Станислава, страх от предстоящей встречи с Варакасами - такие чувства разрывали сердце Рогнеды. Ей очень хотелось заплакать, но вместо этого она спросила:
- Какой у вас план?
- Обменяем тебя на камень, - признался Станислав.
- Ты, Слава, оказывается коварный злодей! - съязвила Рогнеда. - А я, дура, думала, что ты классный парень.
- Он ведьмак! Его дело силе служить, а твоё дело - сидеть и молчать! - недовольно гаркнула старуха, выудив откуда-то из-за печки бинт и бутыль с прозрачной жидкостью.
- Что хочу, то и говорю. Не затыкайте мне рот! - огрызнулась Неда.
- Ох и бойкая ты! Сейчас сон на тебя нагоню! - разозлилась ведьма.
- Не надо сон, бабушка. Она будет молчать, - вмешался Славик, по-прежнему стоявший на коленях перед Недой.
Старуха подошла к Рогнеде, открыла бутыль, и комната сразу наполнилась запахом спирта. Леонида сперва налила немного спирта себе на руки, потёрла их, потом оторвала кусок бинта, намочила его спиртом и, осторожно бормоча нечто нечленораздельное себе под нос, начала протирать порез, оставленный дугой медвежьего капкана. Рогнеда удивилась тому, что совершенно не ощущала боли.
- Великоват порез, - с сожалением вздохнул Станислав, который наконец встал с коленей и, отойдя за спину ведьме, зорко следил за тем, как она обрабатывает раны на ноге Неды.
- Ни следа не останется! - отозвалась ведьма, покрыв следы от капкана чем-то, похожим на грязь. - Вылечу лучше, чем в доктор в больнице.
- Точно следов не останется? - волновался Слава.
- После моей болтушки всё заживёт, как на собаке. Ножка будет гладенькая, - забинтовывая ногу, приговаривала Леонида, а Рогнеда совершенно расслабилась от нежных, мягких прикосновений рук ведьмы.
- Что теперь? - уточнил Славик.
- Сказано тебе: дуй к Варакасам. Скажи, что обменяем их девку на Ведьмин Глаз на закате на мосту, - чётко, словно генерал, объявила старуха.
- Ладно. Я пошёл. Накорми Рогнеду, пожалуйста, - уходя, попросил Станислав.
- Нравишься ты ему, - осуждающе покачала головой ведьма, когда внук вышел за двери, - Это плохо.
- Почему плохо? - не удержалась от вопроса Неда.
Старуха закончила бинтовать ногу Рогнеды, потом посмотрела ей в глаза и развела руками:
- Через любовь окаянную все беды приходят.
- А счастье? - удивилась Неда, вспомнив мать, влюблённую в Тита. - Разве, когда любишь, не испытываешь счастья?
- Когда любишь - всегда делишь себя на два, - объяснила Леонида. - Этого делать нельзя тому, кто силу имеет: можно ненароком силушку свою отдать. Поняла теперь, почему ведьмы и прочая нечисть никогда себе спутников жизни по любви не выбирают?
- Поняла, - кивнула Неда.
Леонида Коваль подошла к печи, вытащила из неё горшок, вилкой выудила из горшка два куска толстого блина, обваленного в чём-то белом, положила куски на тарелку и подала их Рогнеде.
- Что это? - не решаясь взять угощение, спросила Неда.
- Блин со сметаной и сахаром. Славка мой большой охотник до таких блинов, - улыбнулась Леонида.
- Ладно. Попробую, - решилась Рогнеда.
Она взяла из рук старухи тарелку и вилку, наколола на вилку кусок блина, откусила от него, с удивлением выдохнув:
- Ой, очень вкусно!
- Чего ж не быть вкусно?! Свежее всё, - проворчала Леонида, но похвалой своего блюда была довольна.
Рогнеда, не спеша, ела блины и наблюдала за ведьмой, которая закрыла дверь избушки на замок и важно, словно часовой, расхаживала от печи к входной двери, ожидая возвращения внука.
- Варакасы. Они же не ведьмаки, - осторожно спросила Рогнеда, прожевав очередной кусочек блина.
- Не ведьмаки, - согласно кивнула старуха, - другие они.
- Какие?
- Это у них спрашивай, а от меня отстань! - отмахнулась ведьма.
Рогнеда отставать не собиралась. Она видела: Леонида, хоть и делает вид, что злится на расспросы, но сама не прочь поговорить, поэтому Неда сменила тему, не теряя надежды чуть позже вернуться к вопросу о Варакасах: