- Севрас говорил, что Вы сильная ведьма. Это правда?
Старуха вытерла руки прямо о длинную юбку и села на один из двух стульев, стоявших у стола.
- Не люблю я, когда меня ведьмой кличут, - после минутного молчания ответила она. - Ведунья я или знахарка. А сильная ли? Это смотря с чем сравнивать. Вот бабушка моя, Леокадия Коваль, была сильной. Она и минувшее, и грядущее видела. Матушка её, Авдотья, такие целебные снадобья готовила, что умирающих к жизни возвращали. Сейчас мир другой. Нет в нём места для силы. Знания наши, знахарские, теряются. Дочка моя совсем не интересовалась травами да заговорами. Лес она не любила, болото ненавидела. С детства мечтала о лёгкой городской жизни. А что вышло? Загубил её город. Померла молодой. Хорошо хоть успела мальчонку родить, не то угас бы род Ковалей.
Рогнеда с пониманием кивнула и повернулась к окну, за которым раскинулась необъятная болотная пустошь. Нога Неды уже не болела, бабка Леонида больше не казалась ей страшной, а вот злость на Станислава нарастала с каждой секундой, как и страх перед неотвратимой встречей с Варакасами.
Глава 17
Обмен
Стук в дверь раздался неожиданно и заставил Рогнеду вздрогнуть.
- Прилетел мой сокол ясный! - Леонида метнулась к двери, сперва приоткрыла её чуть-чуть, убедилась, что за дверью Станислав, а затем, отступив в сторону, широко распахнула, приглашая. - Заходи, рассказывай!
- Севрас отдаст нам камень, только до заката он ждать не хочет. Сговорились встретиться через два часа на мосту, - объявил Слава.
- Значит сильно беспокоится за девку Варакас! - усмехнулась Леонида.
- Я сказал, что Рогнеда поранила ногу, угодив в медвежий капкан, но мы оказали ей первую помощь. Севрас и его внуки были в бешенстве! Старик кричал, что я шантажист, а шантажисты плохо кончают.
- Севрас правду сказал: ты шантажист! - не удержалась от комментария Рогнеда.
Станислав быстро пересёк комнату, сел на лавку рядом с Рогнедой:
- Как нога?
- Твоими стараниями плохо. Это же ты на меня капкан поставил. Правильно? - прошипела Рогнеда.
- Неда, я клянусь, что не хотел тебе зла причинить! Если бы ты в настоящий медвежий капкан угодила, то у тебя бы не порез на ноге был, а перелом кости. Я пружину в капкане ослабил, а зубья все спилил, - оправдывался Слава.
- Считаешь, что это тебя оправдывает? - зло сверкнула глазами Рогнеда. - Ты использовал меня! Ты запудрил мне голову уроками фотографирования, очаровал, заставил поверить, что я тебе нравлюсь...
- Молодец, внучек! Всё сделал так, как я учила! - перебила Неду Леонида, внимательно слушавшая разговор внука и Неды.
Станислав взял Рогнеду за руку:
- Ты мне действительно нравишься. Это ты меня очаровала! Во всём, что между нами было, нет ни капли лжи. Клянусь!
- Ой, противно слушать! - Леонида сплюнула.
- Не слушай! - прикрикнул на бабку Станислав и тихо сказал Рогнеде. - Пойми меня: камень, который Севрас прячет у себя, должен принадлежать Ковалям! Мы с бабушкой просто хотим получить своё.
- Я не понимаю тебя, Слава, и никогда не пойму, - Неда вытащила свою руку из руки Станислава. - Не прикасайся ко мне, пожалуйста!
Станислав побледнел, вскочил с лавки и пошёл к двери.
- Ты куда это?! - всполошилась Леонида.
- На улицу. Вдруг Савелий с Филиппом придут за Недой, - не оборачиваясь, пояснил Славик.
- Иди! - разрешила старуха. - А мы с дорогой гостьюшкой здесь по хозяйству будем управляться.
Как только Станислав вышел из избушки, громко хлопнув дверью, Леонида тут же набросилась на Рогнеду:
- Чего ты к Славке моему прицепились, как вошь: и кусаешь, и кусаешь!
- Ваш Славка и Вы - аферисты! Вас вообще надо в тюрьму отправить за моё похищение! - выкрикнула Рогнеда.
- Кто тебя похищал? - возмутилась Леонида. - Ты сама в капкан ступила. Мы тебе помощь оказали. Остальное поди докажи!
Рогнеда не стала ничего доказывать. Она уже поняла, что спорить бесполезно. Теперь Неду волновало только одно: как пережить встречу с Севрасом. Рогнеда боялась этой встречи, уверенная в том, что старик не погладит её по голове за побег из дома, а за остальное - вообще будет готов сжить со свету. Все чувства, включая обиду на Станислава, отступили на второй план. Неду беспокоило осознание того, что отношения с Варакасами испорчены, значит мать, вернувшись из свадебного путешествия, будет ей недовольна.