- Кто? - переспросила Рогнеда.
- За нашим лесом лагерь был. Туда осуждённых со всего Советского Союза привозили, чтобы они железную дорогу строили и заготовкой древесины занимались. Охранялся лагерь строго. Люди жили там в нечеловеческих условиях. Умирали несчастные, как мухи, а на их место новых пригоняли. За побег из лагеря, естественно, полагалась смерть. Только когда людей доводят до такого состояния, что жизнь адом кажется, то многие хотят эту жизнь поскорее закончить, поэтому побеги из лагеря случались чуть ли не каждую неделю. Большинство беглецов гибли в нашем болоте, остальных охрана с собаками в лесу отыскивала. Все местные жители чётко знали, что за укрывательство беглых каторжников сами в лагерь загремят, поэтому отец сперва хотел пройти мимо, словно и не видел этого каторжника, но тот вдруг рухнул на снег и затих. Не смог мой отец пройти мимо человека, который выбился из сил. Подошёл. Беглец лежал лицом в снег, раскинув руки в стороны. Отец, недолго думая, взвалил этого каторжника на спину, да к себе домой понёс. Принёс, положил на лавку в передней избе, фуфайку расстегнул, платок с головы размотал и обомлел: не каторжник это был, а каторжница! Удивился отец, потому как в нашем лагере мужики наказания отбывали. Однако нашивка с номером на фуфайке не оставляла сомнений, что перед ним беглянка. Ну, женщину, конечно, жальче чем мужика. Стал отец её в себя приводить. Каторжанка глаза открыла и попросила: "Убейте меня, окончите мои мучения!" После этого в беспамятство впала. Отец печь растопил, на печь незнакомку затащил, спирта в рот влил для сугрева. Три дня женщина на печи в беспамятстве пролежала. Отец беглянку отварами травяными отпаивал. Повезло им, что все три дня метель мела лютая. Лес снегом засыпало. Ни пройти, ни проехать. Следы все, естественно, замело. На четвёртый день, когда метель поутихла, отец на лыжах до Хожего села добрался. На лесопилке полдня побыл, новости послушал. Думал, может, кто-то скажет, что каторжанку разыскивают, но всё было тихо. Тогда отец сказался больным, да домой укатил. Вечером того дня беглянка в себя пришла и сказала, что зовут её Еленой.
- Как Елена в лесу очутилась? - допытывалась Неда.
- Сказывала она, что ехала в поезде, который перевозил заключённых из одного лагеря в другой. В вагоне женщин было, как селёдок в бочке. От духоты и голода стали пассажирки массово умирать. Ей тоже сделалось дурно. Сознание моя мать потеряла. Очнулась: состав на какой-то станции стоял, а солдаты мёртвых из вагона выгружали. Бабы на неё показывают, говорят: "В больницу надо девке. Иначе сегодня же Богу душу отдаст." Тот, который главный у солдат был, подошёл к несчастной умирающей и со всей силы ногой в живот пнул, а потом сказал: "К покойникам её."
Севрас замолчал, переводя дыхание.
- А что дальше? Как Ваша мама выжила? - поторопила его Рогнеда.
- Дальше, Недочка, все трупы и полутрупы, коим была моя мать, сгрузили в кузов грузовика, который поехал в лес. Матери моей повезло, что по воле случая оказалась она сверху на груде тел. Поняла матушка, что везут её на убой и что смерть страшной будет, поэтому решила кончину свою ускорить: когда проезжал грузовик возле большого оврага в лесу, подползла моя родительница к краю и перевалилась через бортик кузова. Упала маменька прямёхенько в овраг. По всем правилам она должна была шею, руки, ноги переломать да помереть, но ничего не сломала. В грузовике её побег не заметили. Так оказалась моя мать одна в зимнем лесу. Бродила она от ёлки к ёлке, пока не упала без сил на снег, а очнулась в доме бобыля Варакаса.
- И у них случилась любовь, - улыбнулась Неда.
- Именно так. Папенька мой был высокий, сильный, чернобровый да чернобородый. По характеру - спокойный и рассудительный. Как в такого не влюбиться? А уж он к Елене прикипел всем сердцем: выхаживал её лучше любой сиделки, от людей прятал, ведь документов у матушки моей не было. Благо, что сюда, на лесную усадьбу, никто зимой не приходил. Всю весну мать из дома не выходила. К концу лета, когда она уже беременна была, люди прознали, что живёт Варакас с женщиной, вопросы стали задавать, на которые отец так ответил: "Зазноба моя армейская ко мне приехала. Во время службы в армии я в увольнительную в кино пошёл и познакомился с Еленой. Тогда мы любились немного, но не срослось у нас: мать Лены меня не приняла. Сейчас Елена сирота: матушка её померла, а отчим новую жену в квартиру привёл. Лена мне написала про своё горькое житьё, и я её к себе забрал. Скоро ребёнка родим." Люди подотстали с вопросами, потому как в выдуманную историю поверили: отец мой действительно после возвращения из армии некоторое время получал письма от одной городской девицы.