Глава 22
Медвежий холм
Оказавшись в своей комнате, Рогнеда легла на кровать и расслабилась после долгого дня. Спать не хотелось, потому что голова была полна мыслей. Неда пыталась осмыслить всё, услышанное за день. Биение её сердца уже не учащалось при мысле о Станиславе Ковале. Рогнеду больше занимала история знакомства родителей Севраса, а также гложило чувство вины перед стариком Варакасом за то, что ему пришлось обменять кулон с голубым камнем на её, Неду. Местные легенды, хоть и забавляли Рогнеду, но сильного следа в её душе не оставили. Её действительно восхищал тот факт, что Варакасы и Ковали жили в лесу на протяжении огромного временного периода и бережно хранили память о предках. В остальное Неда не верила. Она признавала, что оба, и Леонида, и Севрас, в совершенстве знакомы с лечебными свойствами трав и, конечно же, хорошо знают лес, так же, как их предки. В этом Рогнеда находила объяснение тому, что Леониду называли ведьмой, а Севраса берендеем. Сложнее было со Станиславом. В то, что он ведьмак, околдовавший её, Рогнеда верить отказывалась. Она списывала своё страстное увлечение Ковалем на романтическую обстановку, в которой оказалась, однако не могла смириться, что так ошиблась в парне.
- Славик встречался со мной каждый день, чтобы получить камень от Варакасов, - разочарованно констатировала Неда.
От этой мысли ей становилось печально. Неда прокручивала в голове встречи со Станиславом и не могла поверить, что он притворялся, признаваясь ей в любви.
За окном стемнело.
- Как всё сложно! Вот бы вернуться в детство, - пробормотала Рогнеда.
Решив, что, оставаясь в тишине комнаты наедине со своими мыслями, можно сойти с ума, она тихо, чтобы не разбудить спавшего на печи в передней комнате Севраса, вышла из избы. Немного постояв на крыльце, Неда прошла за сараи и села на качели.
В свете полной луны сад выглядел печально и в то же время торжественно.
Рогнеда оттолкнулась от земли. Лёгкий ветер подул ей в лицо, ветка яблони, на которую были подвешены качели, зашуршала листьями, словно начав разговор. На секунду Неда представила, что она вернулась в детство, где всё предельно просто, где нет никаких сердечных мук первой неудачной влюблённости, а есть только качели и маленькая девочка на них. Девочка раскачивается на качелях и подлетает всё выше, выше, выше.
Рогнеда сделала очередное движение корпусом, подгоняя качели, открыла глаза и негромко вскрикнула, только в этот момент заметив, что на лавке возле бани кто-то сидит. Она начала ногами тормозить качели.
- Не бойся, - сказал неизвестный голосом Филиппа. - Это я. Не хотел тебя напугать, поэтому сразу не обнаружил своё присутствие.
- Что ты здесь делаешь? - Рогнеда спрыгнула с качелей и подошла к Филиппу.
- Думаю.
- О чём?
- О том, что жизнь - сложная штука.
- А я пришла сюда, чтобы перестать думать о том, что жизнь сложная штука, - призналась Неда.
- Посиди со мной, - попросил Филипп.
Рогнеда села на лавку:
- Так почему ты жизнь считаешь сложной?
- Я со вчерашнего дня не могу перестать злиться на себя за то, что подчинился деду и позволил случиться всему тому, что здесь случилось, - ответил Филипп.
- Севрас мне как-то сказал, что человек сам куёт свою судьбу, так что твоей вины в произошедшем нет! - с жаром воскликнула Рогнеда.
- Есть, Неда, и я себе этого никогда не прощу. Но теперь всё будет по-другому.
- Мне Савелий уже объявил, что Варакасы берут меня под защиту, хоть я и не Варакас. Так что будешь меня защищать!
Филипп немного помолчал, а потом сказал:
- Савва и мой отец защитят тебя от любых неприятностей, решат все твои проблемы. Ты главное держись подальше от Станислава Коваля.
- Слава получил камень и теперь я ему неинтересна, - глядя на звёзды, отозвалась Рогнеда, которую озадачило, почему Филипп не включил себя в число её защитников. - Больше Коваль не появится в моей жизни.
- Не думаю, что это так, - покачал головой Филипп. - Я видел, как Славик смотрел на тебя на мосту.
- Он смотрел не на меня, а на камень. Повторяю: я не интересна больше Ковалю! - настаивала Рогнеда.
- Не буду спорить, - сказал Филипп. - По сути не сильно важно, как Станислав Коваль относится к тебе. Гораздо важнее, как ты к нему относишься.