Валери удивленно посмотрела на собеседника, не понимая, откуда ему это известно. Но тут же спохватилась. Конечно, она же по глупости представилась старосте полным именем. Деланж… имя рода отца. Непростительная ошибка с ее стороны. Смутившись, она с вызовом вздернула голову.
— А мне любопытно, почему Вы называете себя инквизитором. Насколько я знаю, члены Инквизиции ходят в скромных рясах, а не в доспехах, да и мечи им ни к чему.
В золотисто-карих глазах мужчины блеснули искорки смеха, но выражение его лица по-прежнему оставалось серьезным.
— Скажем так… в любом правиле бывают исключения. При моем роде занятий в рясе будет не очень удобно. К тому же, я не монах.
Валери усмехнулась.
— Не монах, не в рясе, и даже обетов не давали? Действительно, исключительный случай. Ну, и как же тогда Вы докажете, что служите Церкви? Может, Вы самозванец, занимающийся самоуправством?
Адриан подошел к столу, взял ломоть хлеба и принялся невозмутимо жевать. Левой рукой он достал из прицепленного к поясу кармашка небольшую коробочку и положил ее на стол, жестом предложив Валери посмотреть на содержимое. Сняв крышку, девушка обнаружила внутри коробочки изящную печать.
— И что это?..
Адриан снова улыбнулся.
— Печать Священного Трибунала. Кстати, на ней тоже есть меч. Этого будет довольно для того, чтобы Вы признали во мне служителя Церкви и согласились ответить на мои вопросы? Или нужно обязательно переодеться в рясу?
Валери хмыкнула, тоже взяв себе немного хлеба. Чай в котелке вскипел, и она налила две кружки ароматного напитка, пододвинув одну из них Адриану.
— Да, довольно. Но скажу Вам сразу — я тут недавно и мало что знаю.
— Хорошо, тогда начнем с того, о чем я уже спрашивал: что делает знатная девушка из рода Деланж в этой деревне, да еще и в гордом одиночестве? Только не надо рассказывать мне ту историю, что Вы поведали старосте, я в нее не верю.
Валери поежилась. Когда уже кончатся все эти беды, сыпавшиеся на нее, как из ящика Пандоры?
— Если я расскажу правду и пообещаю оказывать всяческое содействие Инквизиции, Вы оставите меня в покое, когда закончите здесь свои дела?
Адриан беззвучно фыркнул, помимо воли восхищаясь ее мужеством.
— Я не собираюсь торговаться, да и у Вас нет выбора. Но поверьте, эта информация нужна мне не для того, чтобы обрушить на Вашу голову гнев Церкви. К счастью — у меня нет на все это времени.
Валери задумчиво крутила в руках кружку с чаем, глядя, как солнце опускается в расплавленное золото горизонта. Решившись, она тяжело вздохнула и машинально стиснула зубы. Даже сейчас, после всего, что успело произойти, вспоминать случившееся в Париже было горько и больно.
— Моего отца казнили по приказу короля Филиппа, за нарушение устава ордена тамплиеров. Полагаю, Вы догадываетесь, что он не соблюдал целибат. Я не знаю, почему за такой проступок была назначена высшая мера наказания — за сей грех никогда так строго не судили. Тем не менее, отца приговорили к смерти, все его имущество конфисковали, а через некоторое время пришли и за нами. Мы с матерью хотели уехать, но в итоге нам пришлось разделиться. Мы договорились, что я буду ждать ее здесь, поэтому я и осталась в деревне.
— Хм… значит, дочь тамплиера. Это уже больше похоже на правду. Хорошо, будем считать, что все так и было. Теперь расскажите о чуме. Как все началось?
— Да нечего тут рассказывать. Когда я приехала, дочь старосты, Агнес, была уже больна. Я не сразу обратила на это внимание, потому что думала о своих делах. Агнес направила меня к старосте, сказав, что так положено. Когда я получила разрешение остаться, сразу пошла переночевать на постоялый двор, и прямо возле него столкнулась с ней снова. Агнес подтвердит, что плохо себя чувствовала еще до моего приезда, к тому моменту у нее уже как пару дней был сильный кашель и другие симптомы. Больше всего я удивлена, что она так быстро поправилась, но такое тоже случается — все зависит от крепости тела. Некоторые и вовсе чумой не болеют, но тут уж, видимо, самому Богу так угодно.
Адриан наклонился вперед, испытующе взглянув на нее, и Валери едва сдержалась, чтобы не отшатнуться. Взгляд инквизитора пугал ее до мурашек…
— Хотите сказать, что дочь старосты поправилась сама, на травяных настойках и крепости тела? А ее сын, отец и все остальные в деревне, включая Вас саму, не заразились исключительно промыслом Господним?
Валери снова упрямо вскинула голову, ответив на взгляд инквизитора едва уловимым движением плеч.