Старушка медленно перевела взгляд. У нее задрожали губы, когда она так же медлительно открывала рот, чтобы что-то сказать. Но тут же остановилась. Кажись, она настолько близка к смерти, что начала видеть потусторонних. В руках у Манаса должна быть девочка, только почему плед, закрывавший ее тело, был синего цвета, а мальчик, лежавший в руках у Рухии, был окутан розовым? А среди них от ярости бушевала страшная старуха? Страшная, злая старуха парила в воздухе, крича что-то Манасу и Рухие.
Вдруг ведьмин взор остановился на матери Манаса. Старуха прекратила кричать, а ярость смягчилась, переменяясь на удивление. Она аккуратно спустилась на землю и села рядом, изучая лицо умирающей.
Ее взгляд снова стал злобным. Это скорее демон, чем человек. Она зашипела, точно зверь.
— Это мои дети, слышишь? Мои! Мои Аян и Аида! Аян и Аида мои! — от страха глаза матери округлились, словно две копейки. Ее рот снова начал дрожать, дабы вымолвить молитву о спасении. Но получалось только одно:
— А-а-а-ян… и Аида, — храпел голос старушки.
— Что? Аян? Аида? — повторил Манас.
— А что, мне нравится, — сказала Рухия.
— Аян и А-а-ида. А-а-аян! И-и-и… и Аида-а-а! — голос засипел, дальше усилить старушка не смогла. После чего тело онемело, включая лицо и пальцы. А глаза ее медленно начали закрываться. Демоническое существо отдалилось, все стало темным. Где-то сверху послышался ангельский голос:
— Мир тебе, светлая душа!
«Ох, Господь! Вот и смерть!».
глава 2. Детство
— Давайте-ка я! — послышался мальчишеский голос. Стоило повернуться на звук — а это не мальчик. Девочка встала в свою старую добрую пацанскую позу по типу: «Что уставились?». Вся такая в платье, и эти короткие косички, ах! С виду красавица так красавица, с самой луной не сравнишь!
— Ну, на, — один из мальчишек бросил в ее сторону кость, похожую на камень, а она схватила. Да еще и спокойно так — стоило только руку поднять.
— Если выиграешь, можешь забрать себе, а если нет — возвращаешь нам, ясно? Девочка же, все-таки, — сказал самый старший с виду мальчик, во взгляде которого присутствовало некое высокомерие. «Девочка же все-таки» прозвучало эхом в голове, «Девчонка же всего лишь», и волна ярости покрыла ее. Профессионал видимо, решил пожалеть. В конце сказанного тот усмехнулся. Конечно, так и ждет момент проигрыша, чтобы сказать свое коронное «сказал же, пф, девчушки».
Толпа из пяти-шести пацанов отошла в сторону, чтобы было куда бросить кость. А бросать ее нужно было в ряд других, таких же костей: попадешь — выиграл, не попадешь — проиграл. В этом-то и суть игры альчиков — меткость. Некоторые мальчики даже ухмыльнулись. Девушки не способны каким-то образом шарить в этой стратегии. Одни куклы в мозгах, что поделать?
Перед ней стояли тесно находящиеся к друг другу 4 альчика, в один из которых нужно было попасть главным: тем, что находился у нее в руке. Пацанка присела, прицелилась, зажмурив один глаз, нет, ну прям как паренек!
«Девочка же все-таки» и пуля летит прямо навстречу к собратьям.
«Девочка же все-таки» и целых четыре кости отлетают с места.
От увиденного у мальцов отвисла челюсть. А смешки и ухмылки вдруг прекратились.
— Вот это да! — послышался шепот откуда-то. Гордость так и рвалась наружу. Нет, она не горделивая, это вовсе не так. Просто в подобной компании для такого человека, как девушка, стоит попотеть, чтобы заработать золотую репутацию.
Но что народ знает о репутации? Не из-за меткости у девушек руки золотые, а благодаря вкусному блюду на ужин мужу! Сколько детей? Двое? Трое? А вот это уже позор. В таком-то возрасте соседка Зульфия смогла бы родить семерых. А сама хорошая какая? Скромная! Правду говорят, что девушку ничто не красит так, как скромность. Нет, дорогая, у мужчин нет такого умения как рожать, а у девушек есть. Так если это твое предназначение, почему бы не рожать, пока есть время? пока жива. О, и есть еще одна очень такая хорошая цитата: «Не заслуживает звание женщины та, кто не родила!».
А вот пацанке сколько не говори то — ни слово в ухо. Не понять ей такое. Да и что ей понимать-то? Еще маленькая, двенадцать стукнуло, тупенькая. Однако девчонкам такое простительно. Ведь их на учение не берут. Правильно делают. Все равно это знание им в жизни никогда не пригодится. Обучили одну такую, упрямую совсем. И что теперь? Сидит вот у себя в юрте и делает дела хозяйки и жены. Ни одно знание в пользу, все то время и труд впустую, а заодно еще и родителей опозорила своим упрямством.
— Везет же новичкам, — тихо сказал самый старший пацан — профессионал. — Очередная случайность! Ну что вы облупились-то? — вдруг в его макушку прилетело что-то твердое, от чего парень зашипел, резко поворачивая голову в сторону виновника.