— Исключено, — я быстро шла по тропе из парка.
— Мар!.. Ты бывала в старых кварталах? — и предъявил главный козырь: — А я там каждый куст знаю, — догнал меня, глянул на сверток и добил «джокером»: — И с этим сталкером поговорю. Живо расскажет, где именно собаку видел.
— Позвони завтра днем, как проспишься, — я сдалась без боя. — Обговорим.
— Но…
Я остановилась у ворот, крепче обхватила взбрыкнувший сверток, подняла на Стёпу взгляд и улыбнулась:
— Уже вечер, и у нас есть свои дела. Ночью я в незнакомое место не пойду, даже если там нет никакой нечисти. А у тебя работы будет до утра.
— Предсказываешь будущее или «каркаешь»? — он тоже улыбнулся.
— Размышляю.
Снова зазвонил телефон. Стёпа пробормотал «Лечу!», сбросил вызов, чмокнул меня в щеку «за бабу Зину» и побежал штопать несчастного. А я прислушалась к ощущениям. Будущее я умела предсказывать только по человеческой анатомии… и далеким вспышкам боли. Скоро привезут еще пару придурков со сложными случаями, а это работы до пяти утра, и пока он закончит, пока выспится…
Поглаживая сверток с «котом» по боку и мурлыча тихую колыбельную на бесовском, я поспешила домой. Отнесу в ловушку и вернусь — нужно стереть следы ритуала. Мало ли. Весна, и коллеги начинают выползать в парк — налаживать личную жизнь в его укромных уголках. Все, конечно, давно друг про друга всё знают, но продолжают романтично прятаться в старых корпусах от любопытных глаз.
И, кстати, о птичках…
Я свернула в подворотню, замедлила шаг и прислушалась. Минута тишины — и в ушах гулким эхом отдалось суматошное биение чужого сердца. Рядом. Волнуется. Боится. Но наблюдает. Юное сердечко так и колотится… и от чужого взгляда пульсирует затылок. Я обернулась через плечо, но парень, сунувшийся за мной в подворотню, исчез. И отдаленное эхо ускорившегося сердцебиения послышалось с крыши.
Этого еще не хватало…
Заметать следы поздновато, да и нечисть очнется, учуяв колдовство, и я продолжила путь. Хмуро смотрела перед собой и гадала. Кто следит? Начальство бдит или?.. Будто мне забот мало…
Дома по-прежнему слабо пахло тухлыми яйцами. Я разулась, развернула сверок и уложила спящего «кота» в «гостевой» угол. Достала иглу, дописала на стенах заклятья, и от пола до потолка протянулись зеленые прутья. И никуда не денешься… Комок шерсти с тремя хвостами шевельнулся, вытягиваясь, и невольно всхрапнул. Повезло. Еще бы дня два — и обзавелся бы собственным телом, набрался у людей силы… И тогда изгнать беса сможет только Круг ведьм во главе с Верховной. А в нынешнем состоянии… договоримся.
Я сняла плащ, кинула на диван сумку и снова вышла на балкон. Оперлась на перила и призадумалась. Бес и баба Зина — предвестники ли? Городок построен в аномальной магической зоне — рядом с древним капищем ведьм, и раз в сто пятьдесят лет здесь случался резкий выплеск скрытой силы. А до него происходило всякое. И пляски смерти на старых кладбищах, и мини-зомби-апокалипсис, и нечисть из мира мертвых без призывов просачивалась, и люди на Луну улетали в чем мать родила или устраивали грандиозные побоища на пустом месте, и…
Да, сила влияла на живое и мертвое по-разному, и баба Зина может быть предвестником, если выплеск уже начался, — напитавшимся силой измененным организмом. Или — замаскированной ведьмой, ведь не я одна прячусь, имея скрытые дела… Я невольно обхватила ладонями горящие предплечья. Старые ожоги были такими чувствительными и болезненными, словно мой кошмар находился в соседней комнате, в ожидании выплеска и живительной силы…
Вернувшись в комнату, я открыла старый дорожный сундук. Что ж. Пока бес спит, поищем. И мой давний кошмар, и новую нечисть. И если её много, значит… время приходит. И Ехидна или уже в городе, или вот-вот нагрянет, чтобы забрать своё. Меня.
Но я не сдалась без борьбы тогда, и теперь сдаваться не собираюсь.
Глава 2
По традиции можно было задать демону
только три вопроса, и ни одним больше.
— Что вообще за чертовщина происходит?
— подбирая каждое слово, промолвила матушка.
— И только посмей извернуться,
тут же вскипячу, прямо в этом котле.
Терри Пратчетт «Вещие сестрички»