— Готово. — Адалинда улыбнулась и протянула вещь. — Я еще могу вам чем-то помочь… — она заглянула в записи, делая вид, что забыла его имя, — Эрик Морено?
— Да… — Он неуверенно взял браслет. — Вы могли бы смешать эти ингредиенты для отвара? Совсем не хочется терять время в дороге. А голова иногда болит так, что даже сил нет самому приготовить.
— Конечно.
Несмотря на то, что она рассказала ему неправду, он решил все же проверить последним, но действенным способом… Эрик достал два пакета, специально просыпав немного перемолотого Анриум мартума на скатерть.
— Вот я растяпа! — Он стукнул себя ладонью по лбу.
Эрик сгреб в руку просыпанный порошок, отряхнул ладони над полом и дунул на руки почти в лицо Адалинде, делая вид, что просто очищает ладони. Он тут же перевел взгляд на нее. Странно… Ведьма должна была измениться. Отец ведь учил: волосы должны быть рыжими, а глаза как у этой девчонки. Хотя какая она девчонка? Она его ровесница. Красивая, черт бы ее побрал, ровесница. Эрик прикрыл глаза и тут же выкинул эту мысль из головы. Он поджал губы: значит, это не Барбароссы. А эта была последняя ведьминская лавка в Ирландии!
Адалинда хмыкнула, подтверждая свои догадки: Алонза активно ищет Маккензи. Нужно как можно скорее избавиться от паренька. Она бы тотчас же убила его, если бы не Макки… И плевать на пакт. Уж превратить его здесь и сейчас в порошок сил бы хватило. Она даже не поняла, когда страх сменился презрением. Адалинда мельком взглянула на внучку: нельзя действовать столь радикально, пока Маккензи не будет знать всю правду.
— Я смешаю только по пятьдесят грамм из каждого пакетика. — Адалинда достала из ящика комода ступу и пест, высыпав туда нужное количество порошка с целыми лепестками жасмина. — Через неделю Анриум Мартум уничтожит лечебные свойства жасмина, поэтому позже лекарство не будет иметь нужного эффекта. Остальное будете мешать сами. — Она пересыпала в пакетик смесь и протянула ему.
— Спасибо! — Эрик встал со стула и направился к выходу, но пошатнулся: голова кружилась и ноги были ватными.
«Какой же ты еще зеленый, Эрик Алонза. Молоко на губах не обсохло, а суешься к ведьме, — подумала Адалинда и принялась шептать над отваром. — Вирба́лис эль мехи. Вирба́лис эль Маккензи. Вирба́лис эль Барбаросса. Нэ волки́рри. Нэ волки́рри. Нэ волки́рри.»[4]
— Вот. — Адалинда протянула чашку с жидкостью. — Выпейте. Это поможет немного прийти в себя. Так действуют мои благовония. Да и ночью сможете поспать. Вы же не хотите, чтобы ваш мертвый дядя пришел к вам во сне? — И опять ложь…
Эрик не понимал, зачем ему это пить: дядя жив (да и дядей владельца браслета было сложно назвать), но рука сама потянулась, а очнулся он из легкого забвения, когда уже все выпил.
«Не ведьмы… Не ведьмы… Они не ведьмы…» — навязчивая мысль крутилась в голове Эрика. Казалось, что голос эхом отзывался отовсюду. Но после выпитой жидкости действительно стало легче: Эрик чувствовал себя таким же здоровым, как и до прихода сюда. Окончательно успокоившись, что это старушка не имеет ничего общего с колдовством, он вышел в общий зал. Маккензи улыбнулась ему и проводила до двери.
— Всего доброго! — Она потянула за ручку, открывая дверь.
— Как вас зовут? — Эрик встал в проходе лицом в помещение и облокотился о косяк.
— Зачем вам это знать, Эрик Морено? — Маккензи всем видом давала понять, что преимущество на ее стороне.
— Как минимум, хочу быть в равных условиях, а как максимум… — Эрик совсем потерял бдительность. Что-то заставляло его думать, что даже если эти милые женщины и занимаются продажей трав, это вовсе не связывает их с колдовством. Обычные и милые внучка с бабушкой. — А как максимум, некрасиво звать девушку на свидание, не зная ее имени.
— Так, ковбой! — Маккензи игриво рассмеялась. — Раз ставки повышаются, предлагаю сыграть в игру: я называю несколько фактов о тебе. И если я ошибусь хоть в одном, я скажу свое имя. Идет?
— А мы перешли на «ты?» — усмехнувшись, спросил Эрик, а она вскинула брови, мол, играем или нет? — Ну хорошо. Готов рискнуть.
— Готов? Ладно. — Маккензи заправила выбившуюся прядь волос из косички. — Первое — ты старомоден. Только человек старых взглядов мог вот так просто пригласить девушку на свидание, тогда как в наше время все знакомятся в интернете. Нет, это неплохо! Даже больше скажу, это обезоруживает. Но не меня. Для меня этого мало. — Она кокетливо пожала оголенным плечом, поправляя ворот свитера. Второе — ты рос в полной семье, потому что отец научил тебя идеально бриться, а мать привила первый факт: обычно именно женщины учат своих сыновей романтике. Но твоя рубашка поглажена из ряда вон плохо. Из чего следует третий. Мама бы обязательно тебя научила не только правильно звать на свидание, но и гладить вещи. Только ты либо отчаянно сопротивляешься, либо у тебя не хватило времени внять этим правилам. Склоняюсь ко второму. Потому что ты с трепетом и горечью гладил фото женщины в кошельке и с явной тоской смотрел на нее, когда доставал купюры на оплату покупки. Из чего я делаю вывод: твоя мать умерла, когда ты был еще подростком. Мои соболезнования. — Она неловко засунула руки в задние карманы джинсов. — Но перейдем к четвертому факту. Ты обманщик. Сказал, что совсем недавно вернулся из Майами, но загара на тебе нет. А значит, ты не был во Флориде достаточно долго. Если вообще хоть раз там был. А бабушка не разрешает мне встречаться с обманщиками. — Макки по-детски показала язык и рассмеялась.