— Эрик? — спросил Ричард, обводя лицо руками.
Эрик неопределенно мотнул головой и странно улыбнулся, будто давал понять, что ничего серьезного и конфликт исчерпан.
— Так щенок еще жив! — Габби рассмеялась. — Что, кишка тонка, дорогая племянница?!
— Габ…
— Мы разоб…
— А ты помолчи! — Габриэла ткнула в воздухе тарелкой в Эрика. — Тебе вообще слова не давали! — Она оглядела его с таким презрением и брезгливостью, будто он прокаженный. — Щенок.
— Это не он, — уверенно ответила Макки. — Мы поговорили и…
— Поговорили они. — Габби хмыкнула и закатила глаза. — Ты сама сказала, что он был последним в лавке!
— Вот это, — Ричард снова обвел лицо, — теперь называется «разговором»?
— Ричард, все не так…
— И за что его так отделала молодая Верховная? — с издевкой спросил Ричард, обращаясь к Габриэле.
— У нее имя есть! — ответила Габби.
— У него тоже!
Маккензи сглотнула и уже было попятилась назад, но уперлась спиной в грудь Эрика. Почему-то в эту перепалку встревать не хотелось. Они тут взрослые — пусть и разбираются. И в эту секунду ей казалось, что это лучший аргумент.
— Твой щенок последним видел мою мать! — гаркнула Габби.
— Что значит «последним»? — растерялся Ричард. — Ты был у Адалинды?
— Да, был! — Габриэла перегородила входную дверь, чтобы он видел только ее. — И, представь себе, — какое совпадение! — твой щенок последний, кто видел ее живой!
— Живой?..
— У него и правда есть имя, — тихо сказала Макки. Габриэла так опешила, что подавилась воздухом, когда повернулась к ней. Маккензи закусила губу, но тут же взяла себя в руки и гордо подняла голову. — Бабушку убил не Эрик!
— А ты что, его адвокатом заделалась?! — Габби уже кричала на нее. — Ты сама…
— Да! — повысила голос Макки. — Да, я сказала! Его я почувствовала последним! Но это не он!
— Кто-нибудь объяснит мне, какого хрена тут происходит? — рявкнул Ричард, и они обе замолчали. — Эрик? Может, вы пройдете, наконец?
Маккензи испуганно посмотрела сначала на Эрика, а потом на Габби. Эрик улыбнулся, мягко подтолкнул ее вперед и закрыл за ними дверь. Габриэла же ядовито скривилась и демонстративно указала рукой куда-то вглубь гостиной, мол, проходи уж, что стоишь.
— Маккензи, это Ричард, — представил их друг другу Эрик.
— Добро пожаловать, Маккензи. — Ричард сдержанно, но добродушно улыбнулся.
— Ну какое раду-у-ушие! — съязвила Габби. — Может, еще обнимемся?!
— А теперь по порядку. — Ричард демонстративно перевел взгляд на нее, явно давая понять, что игнорирует ее сарказм. — Эрик?
— Я приходил поговорить. Не хотел, чтобы она думала, что Каррамирация что-то изменит. — Эрик смотрел на Маккензи, словно пытался в очередной раз доказать искренность своих слов. — Я сказал, что Островский в Венесуэле. Приглядывает за вами. И после этого Адалинду как подменили, она начала мельтешить, будто поняла, кто навел Омара на ваше местонахождение и буквально вытолкала меня из лавки.
— И все? — спросила Маккензи. Она смотрела на него с такой надеждой, что весь ее вид говорил, что ему достаточно дать только один повод, чтобы поверить.
— И все.
— Габриэла, — обратился Ричард и рукой пригласил всех сесть за стол.
Габби пересказала все с момента появления Охотника в баре в Венесуэле. Маккензи иногда тихо вздыхала и закатывала глаза, потому что тетя не упускала возможности добавить драматизма. Но стоило ей начать говорить о гибели Адалинды, в миг посерьезнела и выдавала лишь сухие факты, будто докладывала.
— И именно поэтому ты сорвалась и, не разобравшись, намеревалась убить Эрика? — спросил Ричард.
Маккензи молчала. Ответить было нечего. Так, собственно, и было.
— Тут и разбираться было не в чем, — уверенно ответил Эрик. Хотел положить руку на ее, но сдержал порыв. — На ее месте я бы поступил так же.
— Теперь ты ее адвокат?! — начала злиться Габби. — Так слепо доверять!..
— Значит, Адалинда мертва, — решил сместить фокус внимания Ричард.
— Ее убили, — перебила Макки. — Уж извините, при всем уважении к вашему… возрасту, имею наглость вас поправить.
— Имеешь право, — ответил Ричард. Маккензи недоуменно свела брови. Он что, правда согласен? И это не попытка смягчить или как-то «задобрить»? Действительно согласен?! — И вы обе считаете, что?..
— Ты все верно понял, Ричард, — продолжала язвить Габриэла. — Твой родственничек, доблестный борец с «сущим злом». И отпрыска своего подначивает! — Она вскочила и оглядела Эрика с ног до головы с нескрываемым презрением.