Целых десять минут Патриция распиналась перед Ведьмами. Макки уже нервно переминалась с ноги на ногу: терпения оставалось все меньше.
— Начнем, пожалуй, с Габриэлы. — Патриция вернулась к своему креслу. — Прошу. — И указала рукой на кубки.
Природные Ведьмы по очереди подходили к столу и, принимая истинную сущность, кусали ладони или запястья. Кровь стекала в кубки. Маккензи не видела, на сколько наполнялись кубки, но по ощущениям — не больше половины. Когда все закончили, Габриэла уверенно прошла к столу и выпила из каждого кубка до дна. Повернув голову, она подмигнула Маккензи.
Макки выдавила улыбку, а сама едва ли не сделала шаг назад. Слишком уж зловеще она выглядела: рот весь в крови, а небольшая струйка стекала из уголка на пол. Подошла к Патриции и опустилась на колени. Та с каким-то странным остервенением рванула кусок ладони и протянула руку. Даже вполоборота Маккензи заметила как Габби нагло ухмыльнулась и впилась в ладонь, словно кровь Патриции – ничто иное, как живительная сила. Габби пила и пила. Патриция едва заметно повела щекой и буквально выдернула руку. Габриэла встала и вытерла рот тыльной стороной ладони.
— Поздравляю, Габриэла, — не без злости сказала Патриция. Хотя в истинном обличье добродушием от нее и не пахло. — Добро пожаловать в Ковен Барбаросс!
Кто-то из Грешниц надел на ее плечи шелковую мантию кроваво-красного, почти винного цвета. Габриэла уверенным шагом направилась к свободному креслу справа. Стоило ей только сесть, как вся «рота» присела, склонив голову.
Маккензи поежилась: как-то слишком… величественно это выглядит, что ли? Она закусила губу. Как-то не особо хочется быть в центре внимания.
— Маккензи! — Патриция поднялась и вышла в центр. — Прошу.
Снова по кругу: Природные наполняют кровью кубки и возвращаются на места. Макки нервно теребила рукав свитера. Взгляд невольно упал на Габби. Та кивнула и улыбнулась. Что же. Это вселило капельку уверенности.
Первый кубок. Странно. Голова понимает, что это кровь, но по вкусу ничего отвратительного: солоноватый с привкусом железа. Второй. Третий. Четвертый кубок. Маккензи выпивала с такой скоростью, словно опрокидывала шоты текилы в баре. Все шло легко и непринужденно, пока не дошла до кубка с кровью Габриэлы. Она уже намеревалась выпить также залпом, но стоило капле крови попасть в рот, как Макки затошнило. Резко и так сильно, что едва успела сдержать рвотные позывы. Уперлась одной рукой об угол стола, тяжело дыша. Краем глаза заметила беспокойство Габриэлы. Нельзя показывать, что ей плохо. Разберется с этим после.
Маккензи громко сглотнула и опустила глаза в кубок. Странно. Кровь Габби почему-то темнее остальных. Но ни желания, ни сил выяснять это сейчас не было. Допив кубок с кровью Габби, уверенными, но не быстрыми шагами направилась к Патриции. Та, кажется, ничего не замечала. Как же! Весь ее вид говорил о том, что она упивалась своей властью и могуществом. Действительно, ничего дальше своего носа не видит. Старая с…
Макки опустилась на колени и снова тяжело сглотнула. Да что же это такое-то, а! Почему так сильно тошнит? Она подняла голову, а перед самым ртом уже маячила окровавленная рука Патриции. Маккензи едва заметно закатила глаза. И как только приложила губы к ладони поняла, что кровь Патриции такого же темного цвета, как и Габриэлы. На вкус точно такая же отвратительная кровь.
Она сделала несколько крупных глотков и оторвалась от ладони, едва не отшвырнув руку. Тошнит. Ужасно тошнит. Покачиваясь, Макки попыталась подняться, но слабость и тошнота заставили свалиться к ногам Патриции. Волна удивленных и взволнованных вздохов прокатилась по залу. Габби и та почти вскочила с кресла, но тут же села, как только Маккензи поднялась. Вытирая губы, смотрела на Патрицию зверем.
— Поздравляю, Маккензи, — с какой-то странной гордостью и непомерным честолюбием в голосе сказала Патриция, взяв ее за плечи. — Добро пожаловать в Ковен Барбаросс!
***
Маккензи вылетела из подвала, хлопнув дверью, едва не прибив Габби.
— Да что с тобой?! — рявкнула Габриэла, догнав ее уже на кухне.
— Я не знаю. — Маккензи залпом выпила стакан воды и налила еще. — Ужасно тошнит.
— Давай-ка. — Она выхватила стакан и усадила на стул. — Сиди. Я сама все сделаю. Это нормально, что тошнит. Ты преемница. У тебя просто отторжение крови Патриции. Помнишь, когда она тебя проверяла? То же самое.
— Да? — съязвила Макки. — Тогда почему на твою у меня такое же «отторжение»?