— Я еду за ним! — Виктор накинул куртку. — И убью эту рыжую девчонку!
— Послушай, — Ричард снисходительно наклонил голову, — таких умных, как ты, за мои пятьсот с лишним лет было больше дюжины. Обязательно находился слабоумный идиот, — на этих словах Виктор сильно удивился и даже несколько оскорбился, — который бил себя в грудь и говорил, что убьет Барбароссу. И не просто Барбароссу, а именно по ветке Урсулы. И все мы знаем, что было с ними.
— А я попытаюсь, — фыркнул Виктор и вставил пистолет в кобуру.
— Ну, удачи тебе. — Ричард усмехнулся и проводил его взглядом до двери. — Только зализывать раны ты все равно будешь.
Виктор стоял к нему спиной. Подумав пару секунд, он распахнул дверь и вылетел из арендованной квартиры.
***
— Ведьмы? Это что за фокусы?! — испуганно прокричала Маккензи и все пятилась назад, хотя спина уже давно уперлась в стену.
— Макки, тебе нужно успокоиться. — Адалинда хотела было прикоснуться к ней, однако внучка дернулась снова, дав понять, что не стоит. Она выдохнула, но руку убрала. — Я так надеялась, что ты никогда об этом не узнаешь. Но реальность такова: мы — ведьмы.
— Я не ведьма! — Снова задрожали полки со склянками. — Зачем ты меня пугаешь?
— Милая, послуш…
— Я не хочу слушать! — прокричала Маккензи, а слева от нее взорвалась баночка с какими-то травами. Она вздрогнула, однако страх и паника только усиливались. Уцелевшие банки снова задрожали, намереваясь взорваться
Адалинда, понимая, что состояние внучки только усугубляется, а сама она успокоиться не в состоянии, решила пойти на крайние меры…
— Прости. — Она виновато закусила губу. — Волко́рис![3]
Взмах руки — и Маккензи провалилась в темноту. Последнее, что она увидела — страшное старушечье лицо…
— Дьявол! — выругалась Адалинда, приняв человеческое лицо.
В отражении одного из уцелевших стеклянного стеллажа она невольно обратила на себя внимание и подошла ближе. Да уж… Адалинда настолько привыкла видеть себя с черным волосами и серыми глазами, что данный по рождению облик казался чем-то инородным.
А еще в отражении мелькнула фигура Маккензи. Адалинда смотрела на нее несколько секунд, а затем повернулась к ней и тяжело вздохнула. Конечно, она не хотела применять магию против собственной внучки! Но иначе эта неконтролируемая сила разнесла бы вообще все в лавке. А так внутреннее состояние Макки придет в норму, и они смогут спокойно поговорить.
«Надо бы чай успокаивающий заварить, — подумала Адалинда. — И как теперь найти мелиссу в этом хаосе?!»…
***
Маккензи открыла глаза и огляделась. Лучик солнца играл на лице, заставляя ее морщиться. И как она оказалась в своей комнате? Ведь только что она была в лавке и… В памяти вихрем закрутились воспоминания: о парне, о бабушке и ее странных словах о том, что они — ведьмы, о разбитых стеклах…
Маккензи с ужасом расширила глаза… Да нет. Это сон. Ну конечно, сон! Ну какие ведьмы? Это настолько абсурдно звучало, что истерический смешок сорвался с губ. Или не абсурд?.. Она сглотнула: картинки в голове были настолько реальными и яркими, что мысли сами собой заставляли думать, что это все правда.
С кухни исходил приятный запах блинчиков. Макки вздохнула поглубже дивный аромат и точно решила, что это все сон. Она дома, сейчас утро, а бабушка готовит ее любимый завтрак. Меньше читать ужасы на ночь надо…
Маккензи вышла в коридор и прошла на кухню. Адалинда стояла спиной к проходу и под нос напевала какую-то мелодию.
— Доброе утро, ба! — радостно сказала Маккензи и села на стол. — Как спалось?
— Доброе утро, милая! — Бабушка не повернулась. Странно. Обычно, она всегда поворачивается и улыбается… Да и голос казался чужим. — Все хорошо! Что снилось тебе? — Она все так же не поворачивалась.
— Ой, ты знаешь… — Маккензи решила, что это все остатки дурного сна, который просто сильно напугал ее, и теперь она ищет странности там, где их нет. — Такая чушь приснилась. Пугающая чушь…
И Макки рассказала все, начиная от прихода посетителя (намеренно упустив, что он чертовски симпатичный), заканчивая разбитыми банками и склянками. За весь рассказ она заметила, что бабушка так и не повернулась. Но спихнув это на то, что она поглощена жаркой блинов и не хочет отвлекаться, Маккензи налила кофе.
— Ты представляешь? Ведьмы! — Она всплеснула руками. — Бред, правда? Барбаросские ведьмы! Приснится же такое.
Но Адалинда не ответила.
— Ба?.. — Макки неуверенно встала и медленно подошла к ней. — Бабуль, ты заболела?
Она подошла ближе и коснулась ее плеча. Адалинда словно застыла.
— Ба, ну смешно уже! — Маккензи дернула ее за плечо.