Но вот появилась новая молния. Двигалась она достаточно стремительно, чтобы Маккензи едва поспевала следить за ней. Но не прошло и доли секунды, как молния ударила в дерево.
Дерево вспыхнуло, словно было полито бензином. Макки прикрылась тыльной стороной ладони и упала. От него исходил такой жар, что находиться рядом было просто невозможно. Она встала и побежала к воде, оглядываясь в поисках бабушки. Та стояла у домика и безмятежно наблюдала. Да как она это делает?! Неужели вообще не страшно? Маккензи плеснула водой в лицо и шумно выдохнула. Когда все это закончится, она не понимала…
У берега послышался шум. Маккензи оглянулась назад и увидела, как волна постепенно увеличивается и движется к берегу.
— Да чтоб тебя! — взвыла она и побежала к бабушке.
Но не добежав несколько метров, Макки остановилась и неверяще огляделась. Осознание накрыло мгновенно: все переплеталось в единое целое — времена года, стихии, природные явления. Все, что не подвластно руке человека…
Маккензи завороженно наблюдала за необъяснимым феноменом и не могла поверить, что это происходит воочию. И она так бы и стояла в растерянности и оцепенении, если бы не услышала крик. Детский крик.
Макки сглотнула и посмотрела сначала на дом, потом на бабушку. Та кивнула и жестом позвала войти. Она зажевала губу и пошла к Адалинде, как обратила внимание, что все успокаивается: ветер почти затих; вулкан больше не извергается, лава уже застыла, небо стало ясным и чистым; море больше поднимало волны, да и вообще царил полный штиль, лишь мокрая земля далеко от берега и едва заметная пена напоминали о недавнем цунами.
Дойдя до бабушки, Маккензи поняла только сейчас, что совсем тихо. Люди… Она потеряла их всех из виду, когда произошло затмение. Но не успела подумать, что всех убило, послышались голоса. Люди выходили из леса. Потерянные, испуганные, в мокрой и то ли рваной, то ли прожженной одежде. Вокруг творилась разруха: почти все дома были уничтожены ветром, огнем и водой.
— Как они жить-то теперь будут? — сокрушалась Макки.
Ей было жаль этих людей. Несмотря на то, что такие явления, как цунами, извержение вулкана, смерч и другие подобные природные катаклизмы невозможно контролировать человеком, она считала, что эти люди не заслужили такого. Да, в современном мире человечество часто вредит природе, что приводит к стихийным бедствиям, но эти-то люди тут при чем? Кстати…
— А какой-то это вообще век? — поинтересовалась Маккензи, заходя в дом.
— Конец третьего — начало четвертого, — ответила Адалинда.
— А…
— Рауд, ты понимаешь, что это дитя будет нести только смерть и страдания? — кричала женщина в платке. — Ты посмотри, что оно сделало!
Маккензи проследила за рукой женщины и пошатнулась, прикрывая рот то ли от ужаса, то ли от тошноты, то ли от всего сразу. Тита лежала с раскинутыми руками в стороны и раздвинутыми и согнутыми в коленях ногами и смотрела куда-то в угол. Взгляд был пустым. Грудная клетка не вздымалась от дыхания. Было очевидно, что она умерла. Но ужаснуло даже не это.
Тита была похожа на труп, который достали из могилы: иссохшее серо-желтое тело, готовое рассыпаться в прах. Тело и правда высохло так, будто из него выкачали всю кровь и другие жидкости. Впалые щеки и глазницы, кости, просвечивающиеся под кожей.
Маккензи выдохнула, стараясь подавить приступ тошноты. И не нашла ничего лучше, чем оглядеться. Но это только усугубило неприятные ощущения… В крови было все вокруг: тряпки, шкуры, тело Титы. Женщины тоже были перепачканы в крови.
Макки, оглядываясь в комнате, только сейчас заметила что-то маленькое, похожее на те грязные тряпки. Только это были совсем не тряпки… Маленькое, перепачканное в крови и такого же цвета, как и Тита, тельце, только иссохшее еще сильнее, превратившись в непонятую субстанцию.
Маккензи не хотела в это верить, но очертания силуэта ясно давали понять, что это тело младенца… Она сглотнула и закусила губу, чтобы подавить слезы. Споры Рауда и женщин сливались в один гул и звучали надоедливой какофонией.
— Оно убило Титу! — кричала вторая женщина. — Оно убило второго ребенка! А потом…
— Замолчи! — рявкнул Рауд, прикрывая ухо младенцу. — Ты не знаешь, что будет!
— Ты посмотри, Конан, что оно сделало! — Первая женщина снова указала рукой на труп Титы. — Так женщины не умирают при родах! Это уродство сожрало Титу и второго ребеночка изнутри! Ты посмотри на глаза! — Она небрежно махнула на ребенка. — Они же разные! Это ли не доказательство, что оно поглотило второго ребенка?! Ты должен избавиться от него!