— Не пытайся что-то понять. — Адалинда коснулась ее предплечья. — Расслабься.
— Найти! — гаркнул Эсмонд. — Живой или мертвой! Мне плевать! — Он все оглядывался, крутясь вокруг себя. — Ты сдохнешь, Волканэрис, дочь Рауда. Сдохнешь… — процедил Эсмонд себе поднос, исподлобья смотря в лес. — А я приложу все усилия для этого…
Маккензи сморщилась от яркого света. А через мгновение послышался шум волн. Приоткрыв глаза, она увидела песчаный берег. Оранжевый горизонт сливался с не слишком темным небом, а едва заметные лучи солнца уже пробивались сквозь облака.
Маккензи глубоко вздохнула и улыбнулась. Приятный и прохладный морской ветерок обдувал лицо. На мгновение забылась причина пребывания здесь. Она ощутила спокойствие и умиротворение. Но и этот короткий миг прибавил сил.
— Ну давай же! — раздалось из воды, что отвлекло Макки.
Волканэрис волочила висевшего мешком на ее руках Аквида за подмышки спиной к берегу. Едва ли хрупкая девушка могла вытащить рослого, крепкого и крупного мужчину, но силы откуда-то черпались.
Она споткнулась и упала на спину, закричав: обломок стрелы, торчащей между лопаткой и плечом, причинял и без того острую боль. Нервно и отчаянно вскинув руки, Волканэрис попыталась вытащить стрелу. Однако любое действие причиняло еще боль боли. Она глубоко вдохнула и выдохнула. Повторила. Задержав дыхание, Волканэрис схватилась за остаток древка и резко выдернула стрелу. От новой волны боли она вскрикнула. Соленая вода добавляла неприятных ощущений.
Стряхнув темноту в глазах, Волканэрис плеснула в себя холодной воды и встряхнула головой. Аквид. Ему нужна помощь. Она приподняла Аквида и встала сама, чтобы оттащить его подальше от воды. Ноги путались в мокрой и тяжелой длинной юбке.
Споткнувшись снова, Волнкаэрис не нашла в себе силы подняться еще раз. Она заплакала, уткнувшись лицом в грудь Аквида. Так не должно было случиться. Не должно… Волканэрис винила себя во всем.
Дав себе немного времени, она собралась и вытерла слезы мокрым рукавом. Прислонив ухо к левой стороне груди, Волканэрис прислушалась. Неслышно. Она почему-то чувствовала, что Аквид жив, но отсутствие звука только увеличивало панику.
— Я смогу. Я это умею. Просто нужно поверить. Поверить, — бормотала себе под нос Волканэрис.
Приложив руку к ране Аквида, она сконцентрировалась и пожелала, чтобы, она тотчас же затянулась. Не вышло. Всхлипнув, она встряхнула руки и приложила уже две руки. Не сработало.
Тогда решила проверить на себе: коснулась пальцами до места раны от стрелы и глубоко вздохнула. По плечу разнеслось неприятное ощущение, будто огнем проходились по этому месту. Волканэрис закричала, едва сдерживая слезы. Как же нестерпимо жжется…
Не прошло и минуты, как боль прекратилась. Кое-как заглянув через плечо, она с трудом увидела чистую кожу. Несколько раз плеснула водой. Не щипало. Да и крови не было. Значит, получилось? Она смогла себя исцелить?
Недолго думая, сделала несколько резких движений плечом. Не болело. Волканэрис одновременно радостно и неверяще усмехнулась.
Снова приложила руку к еще кровоточащей ране Аквида. Но ничего не происходило. Волканэрис поддалась панике. Она заплакала и стала бить кулаком по его груди.
— Почему ты не просыпаешься? — кричала Волканэрис. — Просыпайся! Просыпайся же!
Ударив еще несколько раз по груди, она снова приложила руку к ране. Легкое покалывание, которое не заметила в первый раз, разрасталось от центра ладони к пальцам. Но не успела она порадоваться, как все резко закончилось.
— Нет! — Хлопок ладонью по мокрому песку. — Только не ты, Аквид! Только не ты! Пожалуйста, только не ты!
Бесконечное количество попыток исцелить и вернуть Аквида в сознание не увенчались успехом. Волканэрис обреченно опустила руки, а плечи задрожали. Она заплакала. Сначала тихо, а потом голос все набирал и набирал громкость. Воспоминания посыпались неконтролируемым потоком. Она вспомнила, как Аквид относился к ней. Единственный, кто видел в ней Волканэрис, а не валирию. Аквид оберегал, защищал. Защищал и от Рауда… Единственный, кто по-настоящему оплакивал и винил себя в случившимся из-за Винзенза. И это она не распознала во время своего гнева и желания мести. Конечно, Рауд тоже искренне переживал за дочь, однако то было не только из-за любви к дочери…
— А-а-а-а!!! — Крик, переходящий в визг, разнесся по берегу.
Слезы душили ее. Волканэрис продолжала кричать. Кричала, кричала и кричала. Кричала, наивно полагая, что это поможет избавиться от душевной боли здесь и сейчас. Осознание накрывало постепенно, но достаточно стремительно.
— Я чудовище… — сквозь всхлипы хрипло кричала Волканэрис. — Зло, которое уничтожит все живое. Все хорошее в этом мире. Я не должна была родиться. Так умру же сейчас…